Белоруссия. 1942 год. Поздняя осень. Молодой боец хозяйственного взвода Степка Толкач с тремя товарищами отправляется взрывать деревянный мост, по которому не то что поезда, телеги не каждый день ездят.

Эпоху тому назад, между советским вчера и российским сегодня, у нас еще умели снимать хорошее кино о Великой войне. Вернее, кино снимали всякое- неудачных фильмов хватало - но все же попадались среди них и большие, настоящие картины.

В этом, пожалуй, главное отличие того времени от нашего.

Это как открытый перелом: кость торчит, кровь хлещет, слезы текут, все в лоскуты… И вроде уже полвека прошло, а заживать никак не хочет. Больно, дай, сестричка, спирту.

В новом веке такой проблемы не стоит - швы наложены, гипс надежно затвердел, все срослось как надо. Вот только осталось ли что живое под этим самым гипсом, вот вопрос. Хотя, какие могут быть вопросы, когда утром парад, а вечером салют.

Тут уже не до экранизаций неудобной прозы Василя Быкова, у которого война «совсем не фейерверк». И люди там всякие, не гипсовые и не чугунные, а обычные такие люди: с радостями и печалями, убеждениями и предубеждениями, со своей верой и со своей правдой – от первого в отряде подрывника, до последнего в деревне полицая.

Лес рубят, щепки летят. В Белорусских лесах таких щепок не счесть, и у каждой своя история. Фронтовик Быков умел их слышать, а режиссер Мороз экранизировать. Жаль, что сейчас так уже никто не снимет.

Но, может быть, это и к лучшему - за некоторые вещи лучше не браться неотмытыми от шаурмы руками.