Начав смотреть первую историю, испытала раздражение… Дедуля Али производит крайне неприятное впечатление… прыткий пенсионер всем своим поведением кричит «мы бодры и веселы!», демонстрируя и удивляя всех своей сексуальной состоятельностью. Но к концу этой истории негативные эмоции поутихли, появился интерес, который начал набирать обороты во второй истории. События заключительной третьей части интерес только усиливают. Хорошая игра актеров. Убедительно и проникновенно. Актеры органичны в своем персонаже.

Три истории соединяются воедино, так или иначе, переплетая судьбы героев… Особую эмоцию вызвала игра актриса в роли Сюзанны… спокойная, не скандальная… любящая мать, желающая понять и не оттолкнуть от себя дочь-студентку… она подкупает, вызывает невероятную симпатию, создавая вокруг себя ауру умиротворения, любви, мудрости… Она таковой и остается и в заключительной части… чудовищная трагедия и проявление милосердия... участие в жизни подруги дочери – особе сомнительной, бунтарского нрава и причастной к произошедшему… честно говоря, в подобное отношение поверить не просто… Невозможно вытравить боль и стоны в душе, залатать рваную рану в сердце… но в память о дочери, она, благодаря своей мудрости, не поддалась разрушительной силе ненависти и желанию мстить и решила довести до конца то, что хотела, но не успела сделать её дочь…

Понравилась нарастающая сила эмоционального фона фильма. Финальная история оказалась наиболее волнительной… впечатляет и будоражит эмоции…

С самого начала хотелось бы сказать, что прокатчики название на русский перевели неверно. Потому что о рае, религиозном или метафорическом, там нет ни слова. По-русски правильно будет 'По другую сторону'... стены, забора, границы... вот это вот 'мы тут, а они там'. И сама идея фильма, утрировано выражаясь, как раз в том, что нет никакого 'там' и 'тут', потому что 'Земля круглая'. Я уже и не помню, отчего и почему Меркель когда-то сказала, что «мультикультурализм в Германии провалился», то ли это из контекста вырвали, то ли еще чего. Это, слава богу, не так, и помимо рядовых граждан, мы ежедневно наблюдаем политиков, учёных, писателей, или вот режиссёров не немецкого происхождения (кстати, Акин, немец турецкого происхождения, наверное, сейчас один из лучших современных немецких режиссёров), которые снимают об этом фильмы. Но этот фильм даже не об интеграции, о которой сейчас до оскомин много говорится. Он, если хотите, о пост-интеграции, о людях, которые одновременно живут в двух культурных, социальных, моральных мирах. Или, если еще проще, он о том, что объединяет и разъединяет людей, которые со всех «сторон» одинаковы тем, что они, прежде всего, люди. Их пороки и благодетели прежде всего человеческие. Акин снял очень глубокую, обходящую все привычные (национальные) штампы, притчу изнутри, как один из представителей пост-интеграционного, мультикультурного поколения.

И пусть вас не пугает это описание, повторюсь еще раз - тема интеграции там является лишь фундаментом, тем чемоданом, с которым человек прибыл в этот мир, где и начинается сам сюжет.

Радует тот факт, что на картину 'На краю рая' нет ни одной отрицательной рецензии. Дай Бог, чтобы эта традиция успешно продолжилась, а я в свою очередь присоединюсь к положительным отзывам и с вашего позволения черкну пару строк в адрес этого фильма. Он действительно того стоит.

Переплетение судеб - вещь непростая и многоуровневая. И, чтобы все элементы пазла сошлись и встали на своё место, требуется рука мастера. Таковой в данном случае выступает рука турка Фатиха Акина, который эмигрировав в Германию, не затерялся и нашёл себя на кинематографическом поприще. С первых минут фильм захватывает. Нет, он не берёт с места в карьер, но определённый тонус чувствуется. Дебют фильма, своего рода некий трамплин для последующих показанных событий, которые должным образом раскрутятся, вовлекая даже пессимистично и скептично настроенных зрителей. А дело всё в том, что уж больно привлекательные типажи. Взять того же старика Али Аксу (Тунсел Куртиз). Это вам не сморщенный дедок, доживающий последние дни. Это ещё мужчина ого-го, о чём свидетельствует его любовный пыл и темперамент и в его лета интерес к женщинам. Вот и прогулялся он до квартала, где стоят жрицы любви. Вот и выбрал себе даму под возраст. Она конечно не первой свежести и юной её не назвать. Так ведь и ему не 25. А Йетар Остюрк (Нюрсель Кёсе) очень красива и в ней есть свой шарм между прочим. Что же до старика Али, то он помимо физического здоровья, обладает юмором и оптимизмом и своему учёному сыну, может дать сто очков вперёд. Только вот есть одна загвоздка. Какая? Увидите сами, если посмотрите.

Трагедия произошла быстро и внезапно, так что и опомниться не успеешь, как Фатих Акин переносит нас в Германию. Но сделано это не абы как, не наспех, а очень плавно и органично, так что не остаётся вопросов. И вот мы уже видим Лотту и её мать. Две немки. Но как же они не похожи. Возможно в юности Сюзанна Штауб была такой же, какой сейчас перед нами предстаёт дочь. Но время наложило свой отпечаток и проблема поколений, конфликт отцов и детей уже выходит на передний план. Лотта всеми силами старается помочь дочери той самой Йетар, бунтарке по определению. Конечно любовную связь между девушками можно было бы и опустить. Это немного смазывает общее впечатление. Но, чтобы раскрыть образ Лотты (Патриция Циолковска) наверное это было необходимо. Вообще Патриция Циолковска - это открытие для меня. Именно это девушка во всей череде событий и действий наиболее полно раскрыла образ. Браво, Патриция! А между тем события приобретут весьма серьёзный характер, где сантиментам не будет места. Надо будет действовать быстро и решительно, ведь Айтан такого натворит, что... И ведь опять возвращаюсь к режиссёру. Как умело и тонко он увязал все эти судьбы. И даже убелённую сединами Ханну Шигулу не оставил без внимания. Пока действие происходило в Германии, её роль не так выразительна и акцентирована. Но стоило ей узнать об, стоило ей приехать в Турцию, как мы видим уже другую женщину. Преображение и перевоплощение от Ханны Шигулы, а попросту мастер класс или не стареют душой ветераны. Вот так.

Понравилась мне и музыка в этой картине. Спасибо Шантелю, который своими нотками синхронизировал чувства героев, не упустив ничего и не расплескав донёс до нас в полной мере до краёв наполненную чашу, простите за тафталогию. И Райнера Клаусманна стоит похвалить за проделанную операторскую работу. Выше всяких похвал. В качестве небольшого резюме скажу так: если вам пришёлся по душе фильм 'Столкновение' Пола Хаггиса, то картина Фатиха Акина, сходная по конструкции, не менее сильна и значима, а значит к просмотру обязательна! И в число любимых фильмов, попадает так, как недавно забил голешник Гарет Бэйл, со штрафного от штанги и в сетку!

10 из 10

Кажется, что отчаянные поступки нашей молодости принадлежат только нам и они не должны никого касаться. Могу полюбить, кого хочу; могу отправиться в страну, в которую хочу; могу бороться за идеи, которые мне близки...

Кажется, что наши зрелые годы полны последствий за нашу молодость, и тем, кому удается примириться и простить достойны уважения...

В фильме Фатиха Акина на первый взгляд — судьба каждого имеет свои границы, на второй — они переплетены слишком тесно, на третий — что-то только проясняется...

Используя уже не новый в кинематографе прием пересечения судеб, режиссер, тем не менее создал сложный, многослойный и очень интересный фильм, в котором он обнажает множество вопросов об особенностях Востока и Запада и совсем не стесняется показать, что у него самого не всегда есть ответы. Судьбоносные встречи отражаются на отношениях между отцом и сыном, матерью и дочерью и затрагивают вечные темы: долга и обязательств, жертвенности и искупления, и прежде всего, вопросы семьи и национальной идентичности. Самому Фатиху Акину было суждено вместить в себя обе культуры, как немецкую, так и турецкую, поэтому для него не является случайностью перемешать своих героев из обеих наций, ради поиска общечеловеческих ценностей.

Атмосфера фильма увлекательна и игра актеров безупречна.

Экспрессивно ударившись, но так и не сумев пробить головой стену культурных различий, этнический турок немецкого происхождения Фатих Акин продолжил исследование наиболее близкой ему тематики. «На краю рая» (или, что вернее, «На другой стороне») - коллаж из шести человеческих судеб, которому не посчастливилось сложиться ровно через год после «Вавилона» Иньярриту. За внешним сходством легко не заметить очевидных различий. Как минимум, если Иньярриту превратил хороших актеров в жертв цунами, вызванного взмахом крыла бабочки, и просто функции на доске глобализма, то Акин своих героев любит, и кино снимает по большей части о людях, а не о процессах. Как максимум, сама композиция «Вавилона» представляет собой скрученную замысловатым узлом, но, тем не менее, простейшую цепь событий, а «На краю рая» больше смахивает на ризому. Разделенный на три главы, фильм названиями первых двух анонсирует смерти героев, а в последней разрывает этот круг заданности гибели и ее воплощения. Похожим образом замыкаются начало и конец, символично выпавшие на праздник жертвоприношения Курбан-Байрам, а внутри всех этих колец спрятан клубок взаимодействий. При этом вся система стремится вырваться за собственный предел и прорваться на некую 'другую сторону'.

Другая сторона – это, в самом очевидном смысле, другая страна, а все творчество Акина глобально - это Одиссея. Впитавшему традиции двух народов режиссеру одинаково внятны и западные дискотеки, и восточные трущобы, но очевидно, что романтика узких стамбульских улиц, умиротворение трабзонских пляжей, свободолюбие курдских национальных напевов манят его гораздо больше. Эта увлеченность заставляет художника почти в каждом фильме приводить своих героев домой в поисках источника силы, шанса на перерождение. Быстро и без боли, когда в Германии наделано слишком много ошибок, в родную Турцию отправляется Габриэль. В солнечном Солино воссоединяется семья итальянских эмигрантов. Долгожданный покой вместо ослепительного света находят в Стамбуле Кахит и Сибель – герои, наверное, самого мощного фильма Акина «Головой о стену». «На краю рая» режиссер помещает персонажей в сложный мультикультурный контекст, сталкивает их друг с другом на фоне политических, социальных, мировоззренческих, поколенческих различий. Если один цитатами из Гете порицает революции, больше ломающие, чем создающие, то другая в это же самое время участвует в экстремистских беспорядках, выставляя щитом имя курдского сепаратиста Оджалана и портрет Че Гевары. Кто-то продает тело, кто-то его покупает; кто-то современен, кто-то ортодоксален; кто-то видит спасение в конформистском плавильном котле Евросоюза, кто-то готов отдать жизнь за сохранение этнических особенностей. Каждый из героев должен пройти определенный путь, недаром в «На краю рая» присутствует и тесно связанный с возвращением домой мотив дороги, также характерный для фильмов Акина.

Путь этот лежит к осознанию богатства современного мира, к тому, что у каждого с каждым гораздо больше сходств, чем различий. Недаром турецкая и немецкая линии зеркальны. Митинг на бременских улицах отражает первомайскую демонстрацию в Стамбуле, кафкианский бюрократизм пронизывает обе страны. Немец открывает книжную лавку в Турции, в то время как турок становится профессором германистики в Гамбурге. Грех отца пытается искупить сын, а страстное желание дочери старается исполнить мать. В конце концов, и Авраам, и Ибрахим равно были готовы принести сыновей в жертву, а если один гроб отправляется на территорию бывшей Османской империи, другой обязательно будет экспедирован оттуда в Германию. Так, пытаясь распутать паутину судеб, характеров и точек зрения, находя сходство в, казалось бы, противоположном, внезапно понимаешь, что «На краю рая» - кино, в общем-то, о равновесии. Потому абсолютно естественно в этой мозаике непохожих друг на друга жизней выглядит смерть, тема которой вообще является концептуальной основой картины. Фатих Акин признавался, что его собственная сверхзадача заключается в создании трех фильмов: о любви, о смерти, о зле. «Головой о стену» стал первой частью этой условной трилогии, повествующей о любви. Стало быть, «На другой стороне» - кино о смерти, символизирующей, по Акину, новое начало. И речь здесь даже не о том, что будет какая-то иная жизнь (а она, разумеется, будет), но о необходимости жертвы, о том, что, только потеряв, пережив сильнейшее потрясение, можно что-то понять и двигаться дальше.

Соприкосновение со смертью меняет героев, заставляет их пересмотреть привычные взгляды и, подобно Хлодвигу, поклониться тому, что сжигали. Так оказывается, что за привычной режиссерской дихотомией востока и запада скрывается мысль о важности преодоления стереотипов: культурных, моральных, социальных, а в конечном итоге - просто человеческих. Акин очевидно любуется тем, как сексуальная максималистка Айтен меняет политические убеждения. Кстати, в ее ненависти к Штатам явственно узнается сам режиссер, во время съемок носивший футболку, где свастика заменяла одну из букв в фамилии «Bush». И здесь очень важным видится тот момент, что свои воззрения меняет именно активная антиглобалистка. Глобализация сопряжена со множеством проблем, но, в конечном итоге, именно она способна окончательно искоренить идеологию крови и почвы. Космополиту Фатиху Акину это, должно быть, более чем очевидно. Впрочем, так же любовно режиссер наблюдает за другими героями: за тем, как миролюбивый интеллигент Неджат (образ человека знания) прощает убийцу, как обитательница уютного буржуазного рая Сюзанна узнает в непримиримой дочери молодую себя (и здесь раскрывается мотив преемственности поколений), как всю жизнь ублажавший не дух, а плоть Али берет в руки подаренную сыном книгу… Получается, что, в самом широком смысле, другая сторона – это другой человек. Перейти на нее – значит узнать его, поставить себя на его место. И можно сколько угодно говорить, что другие - это ад, но, только постигнув этот ад, можно приблизиться к раю, где рай - в гармонии с собой, принятии мира и своего места в нем.

Посвящается человеку с легкой рукой, а также всем, кто, пропуская через свой ад, позволяет найти частичку моего рая.

Снять трилогию о любви, смерти и зле – такую цель, когда ему еще не было и 30, поставил себе режиссер Фатих Акин, немец турецкого происхождения. «Для того, чтобы окончательно стать взрослым, я должен снять три фильма», – говорил тогда Акин.

Это своеобразное продолжение первого фильма – «Головой о стену», который вышел в 2004 году и завоевал «Золотого медведя» на Берлинале. Он повествовал о любви двух одиноких людей: 40-летнего опустившегося после смерти жены мужчины и 20-летней турчанки с суицидными наклонностями. Фильм о любви, приносящей только проблемы. Такие, что от этой безысходности хочется биться головой о стену. Лента «На краю рая», получившая каннскую премию за сценарий, немного другая. «Она о смерти, но в том смысле, что каждая смерть - это рождение. Потому что и смерть, и рождение открывают двери в другие измерения», – говорит Акин.

«На краю рая» разбит на три истории. Прием, впрочем, далеко не нов. Популярным его сделал еще Квентин Тарантино в «Криминальном чтиве», а довел до совершенства мексиканец Алехандро Гонсалес Иньяритту в «Сука-любовь» и «Вавилоне».

Тем не менее Акин внес в него собственную изящность. Все три линии в фильме сделаны мастерски.

Фильм о судьбах шести людей, которые, так или иначе, связаны друг с другом. Вдовец Али Аксу, спасаясь от одиночества, приглашает проститутку Этер пожить у него. Его сын Неджат, профессор германистики, не одобряет поступок упрямого отца. Но когда узнает, что заработанные деньги она отсылает единственной дочери в Стамбул, чтобы та могла учиться, то начинает ее уважать. Неджат едет в Турцию в надежде отыскать дочь Этер – Айтен. Он не знает, что экстремистка Айтен, спасаясь от политического преследования, перебралась в Германию. Одна и без денег она знакомится с немецкой студенткой Лоттой, которая проникается симпатией к молодой радикалке и предлагает ей пожить у нее. Благородный жест вызывает неприятие у консервативной матери Лотты – Сузанны, считающей, что все проблемы Турции закончатся после вступления в Евросоюз. В итоге Айтен сажают в тюрьму. Импульсивная Лотте, бросая все, стремится помочь несчастной девушке.

Как и в первой его работе, отовсюду сквозит безысходность. Мать не понимает дочь, сын не понимает отца. Но эволюция героев уже есть – на поверку оказывается, что из любой ситуации можно найти выход, даже если между людьми стоят границы непонимания - как между разными культурами, так и членами одной семьи. Несмотря на оптимистическое начало этих киноисторий, продолжение окажется трагическим, о чем режиссер безапелляционно заявляет зрителю. Фатальное ожидание чего-то нелепого и страшного напоминает «Декалог» знаменитого Кшиштофа Кесьлевского. Непросто припомнить другой фильм, который был бы насыщен столькими мыслями. За два часа экранного времени Фатиху Акину удалось задать множество вопросов, обозначив их легкими контрапунктами, и дать зрителю самостоятельно поразмышлять над ними. Семья, эмиграция и возвращение домой, искусство, антиглобализм и политическая оппозиция – вот темы нового фильма немецкого режиссера. Взяв за основу любую из них, он выстраивает вокруг нее весь сюжет, при этом логичность и целостность не страдают. В хитром переплетении судеб и человеческих историй, на первый взгляд случайных совпадений и знакомств, географических расположений кроется изящество архитектуры фильма. Сюжетные линии сходятся в Стамбуле, самом главном городе для режиссера турецкого происхождения. В оригинале фильм называется «На другой стороне». И эта мысль проходит через весь фильм. У всего в мире есть другая или оборотная сторона. На краю оказываются персонажи этой драмы. На другой стороне национальных и религиозных разногласий, политики и в конечном итоге себя. Несмотря на драматичность истории, режиссер фильма «На краю рая» не отбирает у героев надежды на прощение и объединение, не обращая внимания на национальные признаки и политические разногласия. Но дороже в фильме Акина то, что даже смерть не бывает безнадежной. В нем есть боль и отчаяние, однако есть и человеческое тепло, и чуткость, и какая-то своя высшая справедливость.

Фатих Акин, немецкий режиссер турецкого происхождения, снимает фильмы, на которые можно клеить пометку «фестивальный» и отправлять в палату мер и весов. В его копилке уже есть и «Золотой медведь», и приз за лучший сценарий в Каннах, но важно не это, а то, что его работы просто приятно смотреть. Есть в них и комические нотки, и глубокий трагизм, и этнические мотивы, лихо сменяющиеся космополитизмом. Так, в этом фильме говорят на трех языках: немецком, турецком, английском. Или как вам турецкий преподаватель германистики, переехавший из Гамбурга в Стамбул и работающий в магазине немецкой литературы?

Конечно, кое-где нетрудно проследить влияние корифеев жанра: традиционное для артхауса деление на главы или сплетение судеб героев в одной точке (перемешать сцены во времени – и получится Гильермо Арриага), но в целом картина очень своеобразная. Частично это обусловлено фактурными актерами и приятной фолк-музыкой, но за всем этим чувствуется твердый авторский стиль, по которому всегда можно узнать фильмы Акина среди множества других.

Взять хотя бы основу ленты – череду трагических случайностей. К этому ходу обращались и обращаются многие, но далеко не у всех хватает какого-то особого чутья, не позволяющего скатиться в надуманность. У Акина оно есть, и если изложенный на бумаге сюжет еще может показаться невероятным нагромождением совпадений, то отменная режиссура полностью нивелирует этот эффект.

Или, к примеру, смысловое содержание. На первый взгляд, количество поднятых тем слишком велико для одного фильма: отношения родителей и детей, непростая жизнь эмигрантов, нетрадиционная ориентация, политическая активность юных оппозиционеров… На деле Акин умудряется не обойти вниманием ни одну из заявленных тем, но так, что они не заглушают друг друга и не сваливаются на зрителя неперевариваемым клубком, а мирно и гармонично сосуществуют. Причем некоторые из них вообще всплывают в голове только на следующий день после просмотра: ах да, он же еще говорил о том-то! Таким образом, здесь мы имеем дело с редким и очень приятным качеством для режиссера: умением грамотно и изящно расставлять акценты, оставляя что-то на послевкусие.

Всё это, вкупе с отличным актерским составом (чего стоит великолепная Ханна Шигула) – веская причина найти и посмотреть «На краю рая», а также обратить внимание на другие работы Акина, ибо они того стоят.