Эта кинолента Эрика Ромера исследует тему серьёзного эротического влечения взрослого мужчины к юным девушкам, раскрывая со всех сторон причины, цели и последствия этого опасного 'интереса'.
Герои фильма, как и всегда у Ромера, пространно обсуждают искомую проблему, используя высокоинтеллектуальные диалоги, при чём вне зависимости от возраста персонажа. Сама сексуальная подоплёка получает интересное выражение в процессе повествования. Она тонко варьирует на грани дозволенного, но никогда не смеет заходить за неё, что в итоговом варианте выглядит очень красиво и достойно.
И действительно, юный возраст девушки, когда её тело уже вовсю начало переход от детства к взрослению, неотвратимо приковывает к себе внимание окружающих людей. Этот процесс очень напоминает расцвет самых красивых роз, которые нежно набухают внутренним соком, неизбежно возбуждая интерес у плодоносных пчёл. И поэтому самое главное здесь ненароком или, что хуже, намеренно не сорвать эту первозданную красоту, раньше времени лишив её воздуха и самой жизни, прекратив естественный ход заложенных природой вещей.
Стоит отдельно отметить феноменальный пейзаж местности, в которой проистекает сюжетное повествование ленты, поражая красотой горных сопок и манящей водной глади лазурной бухты, в которую так и хочется окунуться с головой. Также необходимо выделить прекрасных молоденьких актрис, которые исполнили роли двух столь непохожих друг на друга сводных сестёр. Беатрис Роман изобразила на экране Лору, которой на вид 13 или 14 лет, в то время как самой актрисе на момент съёмок было примерно 17-18, уж на столько молодо-зелено она выглядела, что диву даёшься. А Лоуренс Де Монахэн, воплотившей на экране ту самую Клер, на этапе производства картины было всего 15-16 лет, что вполне соответствует внешне-возрастному виду её героини. По фильму очевидно, что Клер на пару лет старше Лоры, однако в жизни, на удивление, всё наоборот. Этот факт увлекателен из-за фантастически ювенильной формы Беатрис Роман, и, похоже, понять такой интерес может только безумный киновед-любитель.
Таким образом, 'Колено Клер' является весьма интригующим, интеллектуально взвешенным кинематографическим произведением именитого французского режиссёра-постановщика Эрика Ромера, которое сосредоточивает своё повествовательное внимание на исследовании таких тем, как взросление, поиск себя в этом мире, половое влечение к юным представительницам противоположного пола, поиск литературного материала для создания собственных творений и ещё многих других. Картина тонко очерчивает грани эротического материализма внутренних желаний, представляя свой взгляд на безусловно сложную природу взаимоотношений между мужчиной и женщиной.
«Колено Клэр» - один из самых эротически заряженных фильмов Ромера, это тем более удивительно, что в нем нет не только ни одной постельной сцены, но даже обнаженной натуры. При этом летние пейзажи, купальники, короткие платья, бесконечные фривольные разговоры, объятия, поцелуи и прикосновения собственно и создают ту ауру сексуальности, но не животной и скотской, а воздушной и пленительной, которой отмечено буквально все во Франции. По этой причине такие фильмы, как «Колено Клэр» можно назвать подлинно французскими, а Ромера – истинным французом от кино. Наверное, никогда в истории кино портрет мужской похотливости не выглядел столь изящным, как в этой ленте: герой Бриали мало того, что скоро женится, это не мешает ему флиртовать на грани фола не только с бывшей подругой, но с двумя нимфетками, к одной из которых у него почти фетишистское влечение.
Можно сказать, что в «Колене Клэр» сексуальное притяжение полов рождается из избыточной вербальной пены, в которой оно к тому же и сублимируется: разговоры героев здесь – разновидность половой близости, потому так важно для Ромера, что эротический градус то повышается, то понижается в зависимости от фривольности диалогов. Герои легко идут на прикосновения и объятия (в редком случае и на поцелуи), но при этом не перестают говорить, – речь сближает их столь тесно, насколько это вообще возможно. Тематика набоковской «Лолиты» здесь тоже подана весьма очевидно: если бы у героя Бриали не было долгих фривольных бесед с Лорой, не было бы и его влечения к Клэр. Главный герой нарушает все мыслимые аскетические правила общения с женщинами: он флиртует с ними, прикасается к ним, всячески уменьшает физическую и духовную дистанцию в общении с ними.
И как кажется вообще ничего не боится! Это вызвано повышенной степенью рационализации его мышления, как и всех ромеровских персонажей: их чувственность всегда подчинена разуму (не зря критики сравнивали Ромера с представителями французской литературы 18-го века – сплошь рационалистами и классицистами), а значит грех им вроде бы не страшен. Такого рода самонадеянность, якобы защита от чувственных падений свойственна большинству героев Ромера, однако, такое отношение к себе и миру весьма обманчиво. Да, герои Ромера редко совершают грех делом, но от того, что они постоянно говорят о нем, их буквально бомбардируют искушения – они сами подставляются под них из-за своего внимания ко греху.
В «Колене Клэр» впервые, а потом весьма часто в последующих своих фильмах Ромер по сути дела за два десятилетия до Дени Аркана с его «Закатом американской империи» демонстрирует глубокую развращенность человечества, которому уже нет смысла совершать блудный грех делом, ибо само его поведение, органы чувств, речь пропитаны им. «Колено Клэр» - во многом поворотный для Ромера фильм: ведь если в «Моей ночи у Мод» персонажи еще говорили о философии, Паскале, христианстве, то в этой ленте и в большинстве последующих картин этого режиссера речь будет идти лишь об амурных похождениях и не о чем больше. Вербально сублимируя свое сексуальное влечение друг ко другу, эротически накаляя свое общение, ромеровские мужчины и женщины уже не нуждаются в сексе – их речь и есть секс. По этой причине для них всегда актуальной остается проблема супружеской измены, которую Ромер впервые в своем творчестве начал анализировать в «Любви после полудня».
Французский кинематограф исследует плотскую любовь со всех её сторон и всех проявлениях. В данном фильме показано как малоинтересному взрослому мужчине достичь благосклонности юной девы - в данном конкретном случае фетишистского стремления коснуться колена. Причём благосклонность достигается не за счёт отдавания-дарения чего-то девушке, в жизни это не только материальные ценности, но и какое-то проявление мужественности: от профессионализма в своём деле до спасения из пожара. И тогда любой женщине, в т. ч. младой становится интересен данный мужчина и возраст уже не в счёт. Нет, в сюжете идёт скучная, я бы сказал бабская, 'осада' объекта внимания - когда эффект достигается просто за счёт присутствия - привыкания и в нужный момент при помощи полуподлости, полуправды достигается возжелаемое.
И если по отношению к девушке это подлость, то мужчина вызывает лишь чувство омерзения но авторы относятся к персонажу исследовательски-положительно, подтверждая и такой вариант взаимоотношений.
Чем может заняться писатель во время творческого отпуска? Конечно же, закрутить роман, но не реальный, а вымышленный, существующий лишь у него в голове, точнее у нее в голове. Аврора автор романов, встретив своего старого друга Жерома, предлагает ему стать персонажем ее нового романтического сюжета. Наблюдая за своими ощущениями и эмоциями, искушенный ловелас преподносит писательнице богатый материал. Оказалось, что старую историю о нимфетке и зрелом мужчине можно рассказать совершенно по-новому, не прибегая к аморальному исходу и без трагических последствий. Весь фильм построен на диалогах, действие в замкнутом пространстве озера и швейцарских Альп протекает размеренно и планомерно, это помогает в самой близи, как под микроскопом, рассмотреть взаимоотношения героев. Влюбленность, ревность, охлаждение маленькой Лоры к Жерому протекает неспешно на протяжении всего фильма, без страстей и истерик она с рассудительность принимает новый этап своего взросления. Пройдя небольшое испытание с влюбленной девушкой, персонаж неожиданно для себя открывает некоторое влечение к новой героине повествования Клер. Он старается преодолеть тягу к неизведанному искушению, переведя свое подсознательное влечение в иную плоскость. У Авроры и Жерома сложился достаточно плодотворный дуэт авторов, который не только создал новаторский сюжет, но и помог любвеобильному дипломату окончательно разобраться в том, что его разум способен преобладать над чувством. Жан-Клод Бриали поистине напомнил мне льва Бонифация из старого мультфильма, развлекающего детей жонглированием шариков. Только вместо шариков здесь чувства героев и их впечатления от новых эмоций. В такой легкой и непринужденной манере небольшая компания интеллектуалов и юных неиспорченных мечтателей проводит эти короткие каникулы.
Жером – дипломат любящий свою жену, но не испытывающий к ней особой страсти, писательница Аврора, обожающая эксперименты над людьми, не хирургические, а психологические, четырнадцати летняя Лаура не по годам бросающая фразы, Клер со своим Бойфрендом и красивыми коленями. Обычные люди. Эрик Ромер добавляет лишь один необычный штрих к своим героям, демонстрируя жизнь этих людей, подобно коже вывернутой наизнанку. В привычной режиссеру тематике, – эта еще одна история о выживании в традиционных условиях христианской морали, и история из наиболее известного цикла кинокартин режиссера под названием “Притчи с моралью”. Мораль можно найти уже в том, что некоторые поступки персонажей не то чтобы аморальны, но нарочито показаны так, что приходит явственное осознание того, что это не есть правильный и истинно верный выбор. Вряд ли найдется большое количество мужчин, которые захотят ровняться на Жерома, участвующего в литературных и психологических экспериментах своей давней школьной подруги Авроры, а она зная о его слабости к женскому полу, уговаривает последнего поиграть с чувствами маленькой кокетки, как сама Аврора высказывается о Лауре. Собственно посмеемся мы над Жеромом позднее, когда он из умного (казалось бы) рассудительного мужчины станет зависимым от всепоглощающей страсти к Клер – сестре Лауры. Все же Жером проявляет некоторую силу воли, окуклившись в своих мыслях, Жером решает превратить страсть во влечение к части женского тела, спасая себя от распрей и неприятных ситуаций, которое могли бы иметь место. Как и в фабуле литературного произведения у каждого индивида своя роль и мотивы, на протяжении хронометража наше отношение к героям может поменяться, подобно нестабильному ритму сердца.
Протагонистов и антагонистов нет, есть лишь люди со своими скелетами, амбивалентными мыслями и неоднозначными поступками, а также фетишами, которые возникли из “воздуха”. Сценарий прост, неспешен в своем ритме, он раскрывает поколения, взаимоотношения разных полов и возрастов, а собрав все детали картины Ромера в кулак, получается литературно кинематографичный симбиоз. Лента, где в диалогах скрыты мотивы, а за мотивами прячутся поступки, герои, которые априори правы, прощающие ошибки, и лукаво врущие друзьям, наказуемые за мелкие прегрешения и заново дающие надежду. Но мир Эрика Ромера несмотря на свою красоту не может приглянуться всем, это все равно что выдать за аксиому, что американский художественный фильм “Гражданин Кейн” нравится всем американцам.
Еще один интересный факт о фильмах Ромера, если собрать в одной комнате трех человек смотревших один и тот же фильм кинорежиссера, то расскажут, анализируют они киноленту по-разному, каждый расскажет, что увидел, и прямо противоположными будут рассказы трех человек.
Киноведы, которые находили за творчеством Эрика Ромера определенные художественные достоинства, были готовы подписаться под основными упреками критика Жака Лурселя, что у лент автора нет однозначного толкования, а диалоги больше литературные, чем кинематографичные. Подобная авторская индивидуальность давала волю фантазии зрителям, где они сами судили о том или ином поступке экранного героя, и решали, что в первоочередном порядке надо вырвать из контекста повествования. Можно привести легкий пример: Мы видим синицу, перед ней миска наполненная водой, а рядом хлебные крошки, мы не знаем, что выберет птичка, но закрыв глаза, перед мысленным взором нарисуем нужную, интересующею нас картину. Эрик Ромер, предоставляет право выбора своему зрителю, дав осознать, что в мире нет ничего однозначного, ничего линейного не существует, но особой сюжетной нагрузки в ленте тоже не последует. Набросок сделан, а окончательную картину нарисует сам смотрящий, разумеется, после индивидуального контекстуального анализа, который зависит от восприятия кинозрителя. Синица в ваших руках либо утолит жажду, либо наестся. Режиссер определенно налаживает обратную связь со своим зрителем, дальнейший диалог возможен лишь при желании последнего. Не огорчайтесь, если вы не поймете тот или иной фильм автора, каждый понимает его фильмы по своему, найдя в потоке красивых слов и лиц что-то свое.
Французский режиссер “Новой волны” берет реалистичностью своих героев, простотой операторской работы, и делает ставку на воображение зрительских масс. Творчество режиссера послевоенных кинокартин специфично, и этой своеобразностью и завораживает, однако не все всем должно нравиться, и не всякое все может нравиться всем, поэтому многие будут разделять мнение Жака Лурселя, но уже без таких громких словосочетаний как “кричащая лживость”.
Из воздуха диалогов опытного мужчины с умной подругой, под щебет птиц и плеск прекрасного горного озера, рождается атмосфера чувственной интеллектуальности, в которой тонко обрисовываются образы и остальных персонажей, и такой условной детали условной страсти, как колено Клер.
'Её колено - острое, напряжённое, гладкое, хрупкое - было на расстоянии вытянутой руки. Мне оставалось только протянуть руку… Я осознавал лёгкость и простоту этого движения, но и его невозможность. Словно ты стоишь на краю пропасти…'
Это изысканный синтез кино и литературы. Литературы с неспешным сюжетом - порой почти исчезающим, отчего фильм не подойдёт любителям энергичного действия и бурных страстей. Литературы, напоминающей перелистывание календаря, на каждом листе которого записано некое тонкое наблюдение.
«Колено Клер» - признанная классика французского кино от легендарного Эрика Ромера.
«Колено Клер» - классическое исследования человеческой психологии через прагматизм, сексуальность и эмоции. Сценарий, написанный самим Ромером, неспешен и уравновешен. За банальным сюжетом скрывается глубокое взаимодействие характеров, полов и поколений. Чувственно глубокие диалоги раскрывают все тонкости переживаний героев, едва заметные действия передают все тонкость сексуальной психологии. Тактичная игра Жан-Клода Бриали естественна и глубока, Беатрис Роман - наивно тонка и интимна. Да и вообще актерский состав на фоне красочных пейзажей представляет собой гармонию единого организма. И пусть операторская работа не захватывает дух, а ракурсы нарочито просты, полная театральность действия еще больше сближает героев и зрителя. А мелодичный саундтрек прекрасно вписывается в эту божественную атмосферу.
Режиссер Эрик Ромер – человек, получивший признание классика французского кино еще при жизни, создал невероятно простое полотно бездонной глубины и чувств, которое должно стать иконой стиля для сегодняшнего мирового кинематографа.
