'Последний миллиардер' Клера связан с сатирической линией в его кинематографе. Происхождением он связан с травестированными пародиями на трагедию (узурпатор захватывает власть в государстве, и в борьбу с ним вступают местные патриоты, но, впрочем, обе силы представлены буффонно), однако мотив насильственно передаваемой власти осложнен здесь актуальными контекстами политики 1930-х годов. По отношению к этому фильму справедливо пишут о высмеивании как фашизма, так и республиканского парламентаризма, позволившему прийти фашистам к власти, потому что они рассматривались как меньшее из зол: почти во всех странах приход к власти коммунистов выглядел намного более жутким сюжетом. Понятно, что в 1934 году до последствий фашизма было еще далеко, и выглядит все это вполне травоядно. Кстати, вспомним попутно, что и 'Великий диктатор' Чаплина скорее забавен, нежели является фильмом-предупреждением. Узнав о реалиях концлагерей, он очень пожалел, что включил связанный с ними эпизод в свой фильм.

Но все это будет потом, а пока Клер снимает фабульно незамысловатый фильм о внезапном крахе карликовой Казинарио и полному выведению денег из оборота, что затрудняет самые элементарные финансовые операции. Спасти страну может только миллиардер Банко, единственный гражданин Казинарио, живущий за пределами своей страны. Однако приехав в нее, он быстро смекает, что пользуясь денежными обещаниями, может прибрать власть к рукам и наслаждаться самодурством, ничуть не хуже купцов Островского. Согласитесь, что на исторические страницы прихода фашистов к власти это мало похоже, но Клеру и не требовалась точная аналогия, скорее его захватила буффонно-водевильная стихия, и он позволил себе гораздо более условную эстетику, чем в ряде снятых до 'Последнего миллиардера' фильмов.

Если отвлечься от сатирической составляющей. то украшением фильма будет ряд абсурдистских эпизодов. Клер будто вспоминает, что он автор 'Антракта' и 'Париж уснул', и дух дадаистской вольницы проникает в его произведение. Крайне смешно наблюдать безденежный обмен, когда вместо монет и купюр покупатели и продавцы пытаются найти точный эквивалент сдачи яйцами и цыплятами за двух предложенных кур, а бывший единственный нищий считает, что пучок сельдерея слишком мал, чтобы сравняться с обычным размером подаваемой ему мелочи. Однако квинтэссенцией дадаизма является поведение Банко, дорвавшегося до власти. Он заставляет министров ползать на четвереньках, лаять, замирать в позе статуи и проч. Это, кстати, любопытно не только как сатирический прием. Понятная и доступная деятельность капиталистической машины дала сбой, и в результате возник тотальный карнавал, очистительный, по своей сути, пусть и не вызывающий в итоге истинных перемен. Но социальная прогностика не в манере выбранного режиссером жанра. Он хоть и отшутился по поводу актуальной политики, но сделал это столь игрово, что разом рассердил многих, из-за чего перенес свой режиссерский акцент за океан, где снял ряд успешных картин, хотя в них уже нет раскованности, которая наблюдается в данной картине.

7 из 10