Ему повезло - он не такой как все. Он творческая интеллигенция.
И на что же тратит ГГ жизненные ресурсы, куда более обильные и легко-доступные нежели у/для 'среднего' человека? Может на какое-то развитие? Помощь окружающим? Нет, он, даже пытается отдать концы в Африке не в борьбе с эпидемией или какой-либо исследовательской экспедиции - нет, он получает гноящуюся рану при охоте на пресловутую 'большую пятёрку'. По мне - так вскрытие нутра и приговор большинству из тварцующих и по ныне. Чем же занят был ГГ всю описанную нам свою жизнь? Кафешки Парижа - женщины, Испания туристическая с боями быков - женщины, Африка охотничья - женщины, побережье средиземного моря - женщины, краткое участие в испанской ГВ - женщины, опять Франция - женщины и фальстартный финал - Африка туристическая - женщины. Отвратительный но привлекательный пример для юного читателя/зрителя, ещё не понимающего что жизнь в большинстве случаев это каждодневная работа, а не самовлюблённое порхание в ореоле собственной чувственности. Перед нами восхитительная морковка для доверчивых осликов, поверивших в мечту. Не только лишь все обретут 'свободу тварчества'. За деньги. Свободу. А-га... Достигнут возможности жить трутнями, не участвуя в созидании, зато Париж, коррида, Африка, женщины - идеал юнца, но не мужчины. Поэтому что лит источник, что фильм не накладывается на картину мира у половозрелого человека. Да и среди произведений Хэма это наиболее слабое - все остальные, где в основе чувственные взаимоотношения вплетены в окружающий мир и являются отображением конфликтов и даже больше - катаклизмов обществ и государств.
Но с заданной задачей авторы справились - перенесли на экран рельефную жизнь культур-мультур деятеля с его целями и смыслами жизни. Показательно и информативно, если не впадать в юношескую экзальтацию при перечислении мест пребывания и кол-ва воспринятого ГГ внимания от холённых женщин. Впрочем, ничего удивительного нет, что авторы, что отдельно актёры просто не знают, что возможно другое распоряжение своими жизненными ресурсами - деньгами, временем, влиянием, известностью. На что-то более прогрессивное и созидающее, большее чем для семьи и друзей, так, что актёры вполне органичны - окружающая их обстановка только деталями отличается от сюжета в фильме.
Как Грегори помирал под Килиманджаро. Грустная история
Писатель Гарри Стрит (Грегори Пек) лежит у подножия Килиманджаро и вспоминает о давно минувших днях. Лежит писатель, к слову, не просто так, а с раненой ногой и соответствующим образом разрастающейся гангреной. А потому и воспоминания у Гарри минорные – о своей первой любви Синтии (Ава Гарднер), о своих буйных путешествиях, начале писательской карьеры, участии в гражданской войне в Испании… А рядом с Гарри сидит и даже пытается как-то помочь писателю его жена Хелен (Сьюзен Хэйуорд), которую по-своему «колбасит» от умирающего муженька, хотя бы потому, что он даже в эти минуты думает о давно потерянной другой бабе. Так и сидят они оба у подножия высочайшей горы Африки.
Генри Кинг вместе со сценаристом Кэйси Робинсоном оказались рискованными парнями, взявшись вылепить из небольшого рассказика Эрнеста Хемингуэя почти двухчасовую драму. Однако дальше похвалы «за стремление», сказать чего-то лицеприятного об этой постановке не получится. Что хотел сделать Кинг, в общем-то, понятно. Эдакую итогово-жизненную драму умирающего человека, в которой на флэшбековских вставках зритель сможет увидеть и историю трагической любви, и войну, и популярные в начале 50-х мотивы «цветной Африки»… На выхлопе же мы получили очень монотонно-скучное кино с совершенно запутанными персонажами (хотя центральных здесь было всего-то три) и постановочно-нереалистичным трагизмом.
Хотя главная проблема этой постановки – несоответствие подобранного под Грегори Пека типажа, который совершенно не подошел этому актеру. Грегори Пек с его врожденной интеллигентно-джентельменской физиономией в роли писателя-эгоиста смотрелся также «органично», как если бы Джон Уэйн играл, скажем, профессора лингвистики. Также нелепо было наблюдать за 36-летним Пеком, который в свои тридцать шесть выглядел на 26, в роли «повидавшего виды парняги». На эту роль однозначно надо было брать актера более возрастного, или хотя бы гримерам следовало б отработать свои бутерброды. И, наконец, сама игра Пека в образе «умирающего писателя» ни на йоту не убедила. За исключением «капелек пота» отличить, «умирающий» герой, или «просто отдыхающий», возможности не было никакой. Грегори на топчаке выдавал несвойственную моменту живинку.
Также паршиво Генри Кинг воспользовался недурственным «женским материалом» - Сьюзен Хэйуорд и Авой Гарднер. Признаюсь, до меня вообще не сразу дошло, что в флэшбеках показывают не одну и ту же актрису. Впрочем, даже не в этой размытости образов претензия к постановке. Во всей этой истории-воспоминании незадачливого писателя нет какой-то уникально-трагической любовной изюминки. Режиссер не смог добиться даже минимального сопереживания героям, а потому и все его потуги пошли коту под хвост. Включая, паршиво поставленные боевые действия в фильме и вставки-врезки из жизни африканских животных, больше похожие на цикл передачи «В мире животных».
По большому счету, Генри Кинг всегда был слабеньким режиссером. Годом ранее он уже «запоршивил» Грегори Пека и Сьюзен Хэйуорд в семитской киношке «Давид и Бадшиба», и теперь взялся за издевательством над Хемингуэем. По крайней мере, стабильность снимать плохие фильмы при участии хороших актеров у Кинга сохраняется.
Не самая удачная экранизация рассказа Хемингуэя (если таковые вообще были), как-то все наигранно и поверхностно, главная идея раскрыта с трудом и мало что понятно вообще.
Что понадобилось леопарду на горе Килиманджаро, возле самой вершины, где он заблудился и погиб? - пожалуй на этой мини-загадке и строится весь рассказ, но посмотрев фильм, смысл её улавливается с трудом.
Все, чем лично я любовался, это прекрасный дуэт Грегори Пека и Авы Гарднер, которая как всегда неотразима. Еще стоит отметить операторскую работу, во многом очень инновационную, до этого фильма я еще не встречал такого эффекта трясущейся камеры, во время эпических сцен, взрывов и прочее, вообще здорово сняты военные сцены, пусть их и не много. Ну и романтика Африки все же ощущается тоже, хотя иногда со сценами с животными создается впечатление, что смотришь animal planet или что-нибудь в этом роде, очень не кинематографично выглядят сцены с дикими животными.
Фильм номинировался на Оскар в двух категориях: лучшая работа оператора и лучшая работа художника.
«Килиманджаро – покрытый вечными снегами горный массив высотой в 19710 футов, как говорят, высшая точка Африки. Племя масаи называет его западный пик «Нгайэ-Нгайя», что значит «Дом Бога». Почти у самой вершины западного пика лежит иссохший мерзлый труп леопарда. Что понадобилось леопарду на такой высоте, никто объяснить не может»…
Так начинается одноименный рассказ Хемингуэя. Короткий, объемом чуть больше 20 страниц. Но Генри Кинг захотел снять по нему фильм. На мой взгляд, неплохой. Но не более того.
Писатель Гарри Стрит подхватил гангрену и теперь медленно умирает в палатке у подножия Килиманджаро, в Кении. Его женщина окружила его заботой и вниманием, пытается заставить его бороться за жизнь. Но сам он этого не хочет. Он погружен в воспоминания о прожитой жизни: о своей самой сильной любви, которую он обрел в парижском ресторанчике и потерял навсегда в охваченной гражданской войной Испании, о богатых женщинах, о минутах слабости, о пьянстве, снобизме, измене своим верованиям, которыми он погубил свой писательский талант, о путешествиях, африканском сафари…
Он потерял надежду, потерял веру, сбился с правильного пути, как тот леопард, утопший в снегах… И теперь его ждет смерть. Стервятники поджидают на ветках растущего рядом дерева. Гиены снуют неподалеку от палаточного лагеря… Смерть близка, а воспоминания так далеки!
Сам Хемингуэй никогда не смотрел картин, снятых по его произведениям. Он считал их все неудачными. И правда, с кинематографом ему решительно не везло. Единственная более или менее достойная лента – «Убийцы», снятая по одноименному рассказу. Как писала в 1960 году журналистка Эмма Перес в журнале «Боэмия»: «Фильмы, снятые в Голливуде по произведениям Хемингуэя вызывают негодование. В них нет и тени от тех превосходных произведений, которые дали этим фильмам броские названия».
Дело в том, что Голливуд в принципе всегда норовит исказить художественное произведение, взятое за основу фильма, дабы оно соответствовало его формату – жизнеутверждающему, рассчитанному на широкий круг зрителей, и оттого успешному кино. Каждый ждет счастливого финала. Так и тут…
И Грегори Пек, и Ава Гарднер (одна из самых красивых женщин за всю историю американского кино), и Сьюзан Хейворд хороши. В фильме красивая картинка, замечательная музыка Бернарда Херрмана… Но не чувствуется трагичности и безвыходности положения героя. Внутренние переживания переданы поверхностно. И конец… Конец «вытянут за уши», не последователен. Хемингуэй писал совсем не так. Он писал правду; для него она была безусловна, жестока, незаменима.
