Об этой картине не так много высказано слов. А зря. Не так уж много лент снято о войне в Индокитае, на территории современного Вьетнама, в 1945 году - французские войска вошли на территорию современного Вьетнама и творилось там нечто жестокое. Так начиналась первая индокитайская война.
Герой ленты испытывает перерождение. Вместе со своим подразделением он погибает. Не выживает никто. Но... оказывается, что наш герой жив. Теперь впереди восстановление и новая война.
Кажется ему не нравятся 'колониальные' атрибуты войны. Отрубленные конечности и головы врагов не придают ему радости, а ввергают в осмысленные сомнения. Потому как особый бунт представляется его роман с вьетнамской девушкой из борделя. Он и не думает как некоторые другие солдаты относиться к проститутке, как к объекту. В женщине он видит женщину. Но сама по себе ситуация так сложна, что все ситуационные противоречия иногда выплескиваются.
Весь мир главного персонажа поделен на четыре неравномерные части. Первая - непосредственно война. Тут он находит себе врагов и союзников. Оказывается перед ликом смерти. Можно сказать, что война для него - это Бытие во всей его противоречивости.
Вторая часть - это общение с Мэй. Именно оно и вызволяет наружу все его сомнения. Очевидно, что герой не может справиться с чувством вины, занимая заведомо мазохистскую модель отношений.
Остается еще две части - это общение с сослуживцем и интеллектуалом-писателем (Жерар Депардье). Эти противоречивые мужчины ему кажется не особо интересны. Кажется, что в общении с ними для героя более важна их реакция на его слова и поступки.
В технической части нельзя не оценить съемки джунглей. Они сняты не то, чтобы красочно - блекло, обыденно. Но в то же время, благодаря умелому подбору фильтров, изображение получается не лишенным особой выразительности.
Считаю эту работу одной из лучших в арсенале Гаспара Улье. Да и фильм удачно резонирует с 'Апокалипсисом' Копполы.
Островок в океане, пять базальтовых скал.
Гнезда птиц и лишайник, но наставник сказал:
Тацу, Тацу, юный воин Ямато, Тацу, Тацу,
Император велел нам здесь оставить солдата.
Поздно осенью крейсер якорь бросил у скал,
Металлический голос по-английски сказал:
...«Тацу, Тацу армия ушла, война закончена.
Тацу, Тацу Ваш император сдался,
покиньте свои скалы, уходите отсюда!»
Восточная легенда о Тацу (Драконе), японском воине оставленным начальством охранять остров и благополучно забытом воскресает в памяти глядя на кинематографический изыск французского режиссёра. Солдат он всегда солдат. И приказ самое святое что есть для него. А потому и не удивительно, что почти 30 лет, не имея вестей от командования, Тацу продолжал выполнять свой долг. Мир для него настал лишь в 1974 году.
Роберт Тассен в отличии от японского воина сражался в это же время по другую сторону баррикад. Здесь, в этих южных широтах, с оружием в руках он защищает интересы Франции. Вьетнам, колония его государства, кипит, подобно котелку щей, поставленных на огонь. Гарнизоны в постоянных стычках с повстанцами. Солдаты страны восходящего солнца рубят головы пленным противникам и вспарывают животы даже беременным женщинам. Отрезанные уши, боевыми трофеями доблести и отваги. Кто здесь за кого и против кого? Предательство процветает. Перебежчики за плату и снедь разных мастей в вывихах человеческого сознания и жестокость, жестокость, жестокость. Для устрашения? Как ненависть к оккупантам? Объявленной войной без правил? Да, да, да.
Чудом выжив в стычке, опалённый зверствами воин, вновь окунается в водоворот происходящего. На Родине ему делать нечего. Здесь его место. Здесь его жизнь. А что есть его жизнь? Трепет души в соитие время от времени с продажной женщиной? Миражи неги в отношениях между полами? Дурман природного зелья генной программы - соединиться и быть рядом постоянно? Ты смешон, Роберт! Ты смешон...
Естество, норму, порядок вещей в природе предлагает режиссёр нам зрителям через эту связь. Собственничество с иллюзиями идиллии в воспарении. Соломинка ли это для утопающего? Да, наверное. И тут же, в тропические джунгли, с автоматическим оружием в руках наперевес, погружает. Где враг? Откуда ждать пулю смерти? Сегодня ты умрёшь или завтра? А чтобы не думать, чтобы не сойти с ума от вспышек вопросов, опий для опьянения мозга. Покури, дунь в затяжке один-другой раз. И всё пройдёт. Ты на войне.
Картина лишённая батальных сцен побоищ, но гармонично вписывающаяся в общий ряд пленительной палитры восточного многообразия. Ливневые дожди, листья леса лопухами размеров, нехоженые тропы дикой природы, кричащая зелень пестротой флоры и люди, идущие убивать один другого. Багряные краски на фоне умиротворения. Пятнами. Всё это создаёт фон с введением в гипнотический транс, шокирующие же сцены ужасов происходящего, растворяются во взгляде главного героя.
Определённо, тут просматривается и осторожность 'Снайпера'(1992), где шорох способен привести к трагедии. Тут и магическое покрывало 'М. Баттерфляй'(1993), местности с наползающим туманом на сознание. И 'Любовник'(1992) в переливах сексуальных встреч с первыми чувствами в обручении. И 'Индокитай'(1992) распятием судьбы.
Сорок солнцестояний и сезонов дождей,
Тацу ждет приказаний от погибших вождей.
Тацу, Тацу ловит крабов в заливе,
Тацу, Тацу воду пьет и глядится в зеркала дождевые.
Превратности войны в различии окраса перед зрителем. Смерть и жизнь в переплетении. Желание и реальность в противостоянии. Кино об этом. Только об этом.
Фильмы, подобные этому, не назовёшь развлекательными. Под них не получиться отдохнуть, проведя утомительный день. А всё из-за того, что они заставляют задуматься. Каждый кадр или фраза наполнены глубоким смыслом. И здесь только идейных пластов, что порой сам начинаешь путаться вместе с главным героем Робером. А кто сказал, что Восток – дело простое, будь то Кавказ, Япония или Вьетнам? Тем более если речь идёт о гражданской войне. Нет, не ждите от режиссёра Гийома Никлу хоть какого-то объяснения, лишь вводные фразы – нейтрально холодные и безликие, как и сама война, о которой пойдёт речь в киноленте.
Обычно, говоря о вьетнамской войне, мы вспоминаем американскую агрессию, изредка – франко-вьетнамское противостояние накануне (1954-1964 гг.). Но об этом периоде из истории Вьетнама мало вообще кто-то знает. Именно поэтому подобное отношение режиссёра стало главным минусом и одновременно плюсом «На краю света». Нет, Гийом Никлу не навязывает зрителю свою точку зрения, представляя в холодно-реалистичном, а чаще всего негативном свете как местных вьетнамцев, повстанцев-вьетконговцев, так и самих французов. Одни сражаются за независимость, проявляя при этом самые варварские стороны человеческого развития: будь то отрезанные конечности, страшные пытки, убийства исподтишка. Другие всеми силами стараются сохранить свою старую колониальную власть, проявляя не меньшее «чудеса» зверской изобретательности. А заодно насилуя местных женщин, вырезая целые мирные деревни из-за действий партизан, измываясь над пленными… Есть ещё мирные жители, которые на фоне всего этого просто пытаются выжить: продают своё тело оккупантам, при этом помогают за те же деньги истреблять ненавистных европейских оккупантов, флиртуют с ними днём, чтобы прикончить их после…
В одном из интервью, режиссёр заявил, что своим фильмом ни в коей мере не стремился выступать против колониального режима, как и не защищает своих соотечественников. Вся идея в фильме – по возможности представить беспристрастный, по документальному честный взгляд на те события, когда одна оккупационная власть (японская) сменяется другой (французской), а в сущности – та просто возвращается, ведь на период войны с Японией те просто договорилась с ниппонцами о передаче им этих земель. Проще говоря – предали, если вообще можно предать тех, кого считаешь рабами. Может быть поэтому, смотря киноленту, довольно часто возникает ощущение документальности. Бои чаще всего сводятся к отдельным выстрелам в чаще джунглей, причём противника мы просто не видим, жизнь в военном лагере – это умывание голышом, пустые унылые диалоги о возможной жизни на родине и о скорейшем возвращении во Францию, это посещение борделя «Попугай» и траханье местных девочек… Сонно, скучно, и очень жизненно.
Если вы не любите фильмы, побуждающие к размышлению и не имеющие чёткого сюжета – «На краю света» смотреть вам точно не стоит.
Порадовало присутствие в киноленте Жерара Депардье, пусть и не третьих ролях. Очень глубокий и жизненный получился персонаж – человек просто пытался выжить на фоне этой внутренней войны, стараясь всеми силами сохранять нейтралитет. Но даже таким как он в конце приходится сделать выбор. И он выбрал правильный путь.
Фильм напомнил мне русские киноленты о Чеченской войне 90-ых годов прошлого столетия – «Блокпост», «Чистилище» и т.п. Такой же смелый, откровенный и беспринципный взгляд. Готовьтесь к тому, что увидите ряд откровенных порнографических сцен, не скрытые гениталии, вздувшийся член с залезшей в него пиявкой, бесформенные груды из отрезанных голов, рук, ног… Так что это кино – уж точно не для слабонервных.
