Мне давно хотелось написать о фильме “Мадлен Мадлен”, участнике Санденса и Берлинале, а также попытке режиссера Жозефин Декер создать иммерсивное кино. По идее, “иммерсивный” - означает создающий эффект присутствия, погружения. Именно таким и получился фильм. Буквально с первых кадров возникает эффект погружения в картину, который не отпускает еще какое-то время после выхода из зрительного зала.

Мы оказываемся в голове Мадлен, школьницы, которая посещает театральную студию и это, кажется, единственное, что для нее по-настоящему важно. Ко всему остальному она в своей реальной жизни относится достаточно беспечно и скорее играючи. На самом деле, главная героиня может быть собой только на сцене, где она так глубоко уходит в исследование собственных эмоций и чувств, что периодически реальность уходит у нее из под ног. У Мадлен проблемы с психикой и, по идее, она должна принимать таблетки, но так как ее не интересует ничего, кроме мира иммерсивного театра, прием препаратов ею благополучно пропускается. Этот новый для нее мир уже успел стать родным, ведь в нем она чувствует себя свободно и уверенно. Исследуя собственную личность, в процессе погружения в создаваемый ею самой спектакль, Мадлен чувствует себя сильной, и даже кажется, что она имеет над ситуацией больше контроля. Ее игра на сцене - это высказывание на тему собственной жизни, отыгрывание сдержанных в повседневности эмоций. Но в ее голове произошла не только подмена понятий “жизнь”-”игра”, она также нашла себе новую мать в лице режиссера-постановщика Евангелины. Отношения Мадлен с матерью, мягко говоря, оставляют желать лучшего, в связи с чем, добрая и внимательная к ней Евангелина становится лучшей кандидатурой на эту роль. Тем более, что в отличие от настоящей матери, загоняющей Мадлен в рамки, названная, как ей поначалу кажется, дает полную свободу действий и позволяет быть собой. Вот только, причина благосклонности режиссера к девочке заключается в том, что она хочет поставить сильный иммерсивный спектакль, а юная актриса превращает любой спектакль в иммерсивный для зрителя, потому что она не играет. В отличие от остальных членов трупы, Мадлен, в силу особенностей психики и переполненности внутренними и внешними конфликтами, по щелчку воспроизводит на сцене весь накопленный эмоциональный багаж. Евангелине остается лишь надавить на нужные точки и внутренняя истерика девочки перерастает во внешнюю, не оставляя равнодушным никого из наблюдающих.

Периодически, вместе с Мадлен, мы тоже теряем грань между тем, что происходит в ее голове, а что реально случается в жизни. Очень правдоподобно переданные авторами ленты ощущения расфокусированности и рассеянности, как при приеме нейролептиков, заставляют задумываться о шизоидной природе ее расстройства. В какой-то момент, создается впечатление, что ты сам сходишь с ума, потому что степень провокации, вызова и истерии со стороны основных героев все возрастает и становится совсем непонятно, как же сложится в итоге картина.

Тут важно отметить, что в оригинале название фильма звучит как «Madeline’s Madeline», то есть Мадлен, принадлежащая Мадлен. Биологическая мать хочет, чтобы девочка стала «нормальной», а новообретенная наоборот пытается обострить до предела все чувства в главной героине и вытащить их наружу. Но у Мадлен есть собственный взгляд на саму себя и то, как выглядит «Madeline’s Madeline» мы увидим в финале.

9 из 10