Киноапокрифы: Фильмы, менявшиеся после своей премьеры

Существует легенда, что в старости французский живописец Пьер Боннар зашел в Лувр, пряча под пальто кисть и небольшую палитру. Он разложился возле одной из своих работ и стал вносить в нее последние штрихи. Ошарашенные смотрители тут же задержали художника, на что тот стал кричать: «Это моя картина! Она еще не готова!»

Совершенству нет предела, но так ли просто быть Боннаром в кинематографе — отрасли с неподъемными для одиночки бюджетами, жесткими сроками, с производственными компаниями, студиями и дистрибьютерами, которые вправе перелопатить ленту, а иногда и вовсе снять режиссера с фильма?

Режиссерские версии

Закон прост: чем больше чужих денег на кону, тем сложнее приходится перфекционистам. Несмотря на то, что свои произведения авторы кромсали на протяжении едва ли не всей истории кино (от Чарли Чаплина до Дарденнов), понятие режиссерской версии сформировалось лишь на закате эпохи Нового Голливуда. Так, в 1974 году в Лос-Анджелесе при аншлаге состоялось очень странное событие. Зрителям показали расширенную версию фильма Сэма Пекинпы «Дикая банда». Ранее Warner Bros. пришлось сократить вестерн, чтобы дотянуть его хотя бы до R-рейтинга (зрители до 17 лет допускаются только со взрослыми). Сцены насилия в ленте зашкаливали, а монтаж был таким резким и нервным, что от чередования склеек первые зрители дружно покидали залы. Кого-то даже стошнило.

Чем больше средств выгрызали независимые авторы у голливудских толстосумов, тем больше, по мнению студий, наглели.

Своего рода кульминацией этого процесса стала премьера картины «Врата рая», разорившей United Artists. А все дело в том, что режиссер Майкл Чимино ни в чем себе не отказывал. Он раздул изначальный бюджет в 12 миллионов до 44 млн долларов, задержал премьеру на год, взял на главную женскую роль мало кому известную Изабель Юппер. Он мог остановить съемки и часами смотреть в небо, ожидая появления облака правильной формы. В итоге лента о покорении Дикого Запада длилась дольше «Крестного отца 2» и после нью-йоркской премьеры в 1980-м получила массу негативных отзывов. Критик Винсент Канби сравнил ее с «вынужденной четырехчасовой прогулкой по собственной гостиной». Чимино и студия всполошились. Они тут же отозвали «Врата рая» и вернулись за монтажный стол. Конечная версия фильма была сильно урезана, но все равно не спасла студию от разорения и слияния с MGM. Впрочем, со временем публика переоценила злополучный вестерн. У него появились поклонники, а в 1982 году первоначальный вариант Чимино был показан на платном кабельном канале Z, который внес большую лепту в популяризацию постпремьерных версий.

Отчаянный киноман Джерри Харви, возглавлявший Z в те годы, не просто уважал перфекционистов, их право на художественную свободу, но и привлекал к просмотрам режиссерских версий максимальную аудиторию, анонсируя премьеры и не прерываясь на рекламу. Увы, Z Channel не превратился в Netflix. Харви же под конец жизни страдал от тяжелой депрессии. Однажды днем он застрелил жену, а потом пустил пулю себе в голову.

Маркетинг, ничего личного

Сегодня пометка «режиссерская версия» далеко не всегда обещает зрителям настоящую альтернативу, часто являясь банальной рекламой. Продюсеры быстро смекнули, что интерес публики к апокрифам огромен, и стали использовать формулировку «director’s cut» как маркетинговый ход. В результате на свет появились как ложные авторские версии фильмов, так и откровенный мусор, только запутывающий фанатов и историков кино.

Две бобины пленки, сознательно вырезанные Фрэнком Капрой при создании «Потерянного горизонта», кто-то попытался подшить обратно. Студия MGM выдала более ранний и отсеянный Ховардом Хоуксом монтаж «Красной реки» за его якобы по-настоящему авторскую сборку. Ридли Скотт признавался, что театральной версией «Чужого» он остался вполне доволен, а вот так называемая режиссерская версия — дело не его рук. Имея дело с многочисленными расширениями, дополнениями и бонусами культовых блокбастеров, все нужно делить на два.

В бесконечной череде маркетинговых уловок особенно ярко выглядит история с фильмом Стивена Спилберга «Близкие контакты третьей степени», который имеет по меньшей мере пять дополнений. В классическом виде картина заканчивается тем, что гуманоиды облепляют Роя Нери (Ричард Дрейфус), он поднимается на инопланетный корабль и уносится в звездные дали. Чем можно было вновь приковать зрителей к экранам? В специальном выпуске появилась бонусная сцена: фанам показали НЛО изнутри. Взору Роя открылись взмывающие лучи, очертания шлюзов, какие-то светящиеся порталы, да и все. Критики, поклонники — все были крайне разочарованы. И в самом что ни на есть окончательном варианте фильма Спилберг от внеземного антуража отказался, заявив, что тайное должно оставаться тайным.

Спасаясь от лавины бессмысленных режиссерских версий, критик Роджер Эберт предлагал фильтровать их следующим образом: если фильм успешен в прокате, то все дополнения к нему — это мусор. Жестко, но порой справедливо.

Против студий

Между тем история знает настоящих упрямцев, на произведениях которых студийная цензура оставила незаживающие шрамы. Потому авторы приложили все силы, чтобы донести до публики свое видение фильмов даже после их официальных премьер.

На съемках «Бразилии» Терри Гиллиам вел себя образцово-показательно: уложился в положенные сроки, не вышел за рамки бюджета. Но, как только фильм был завершен, компания Universal постановила: затянуто и мрачно. Как и во многих подобных случаях («Великолепие Эмберсонов», «Красотка», «Рэмбо»), хронометраж ленты сократили, а в конец приклеили хеппи-энд. Только Гиллиама такой поворот не устроил, и он развернул битву за свою авторскую версию. Режиссер выкупил рекламную страницу в журнале Variety, где публично задал председателю компании один единственный вопрос: «Дорогой Сид Шайнберг, когда вы собираетесь выпустить мой фильм „Бразилия“?» Затем Гиллиам провел несколько подпольных показов антиутопии и получил от Ассоциации критиков Лос-Анджелеса премию «Лучшая картина года». Что ж, Universal сдалась и в 1985 году выпустила одобренную мэтром 142-минутную версию шедевра.

Другим известным перфекционистом был Ричард Доннер. Когда больше половины кинокомикса «Супермен 2» было отснято, продюсеры Илья Салкинд и Пьер Спенглер отстранили режиссера, заменив его Ричардом Лестером. По большому счету они просто не сдюжили с заявленным размахом (две части «Супермена» снимались параллельно и стоили баснословных денег, которые Warner Bros. обещала компенсировать только после завершения проекта). В столь напряженной ситуации перфекционизм Доннера, ставившего художественные аспекты выше финансовых, оказался не у дел. С постановщиком распрощались. Вот только позабыть Доннера не могли фанаты ленты. Они заваливали студию письмами с просьбами позволить тому выпустить собственную версию фильма, причем поток корреспонденции не прекращался спустя десятилетия. Этим мольбам вняли в 2006 году.

А от услуг Брайана Хелгеленда, снимавшего «Расплату», Paramount Pictures отказалась совсем уж несвоевременно, а именно через два дня, как тот получил «Оскар» за «Секреты Лос-Анджелеса». Пришедший на замену Джон Мир переснял около трети всех сцен, ввел в историю злодея в исполнении Криса Кристофферсона и разбавил криминальную драму легким юморком. Но справедливость восторжествовала. В 2006-м Хелгеленд уговорил продюсеров выпустить на видео его director’s cut. Режиссер убрал закадровый голос, провел цветокоррекцию в стиле 1970-х, сократил многие сцены, убил все шутки, добавил жесткости и переделал концовку. Это была во всех смыслах «Расплата».

Как показывает последний эпизод, чтобы получить возможность смонтировать собственную версию картины, режиссерам не всегда нужно лезть в бутылку. Иногда достаточно просто подождать. Так, Питер Богданович перемонтировал «Последний киносеанс» спустя 22 года после премьеры, когда Columbia Pictures убрала временной лимит на свои фильмы. Всего четыре года Джеймс Кэмерон ожидал работы над видеорелизом «Бездны», где восстановил очень важные смысловые кадры хроники (от фашистских маршей до ужасов вьетнамской войны), и фильм о спасении бравых ребят с буровой сразу приобрел характер притчи: какое право имеет человечество на жизнь, раз творит такие изуверства?

Наконец, через 10 лет после премьеры «Бегущего по лезвию» Ридли Скотт оставил свой посильный вклад в копилку версий, ни одна из которых, как оказалось, не отражала его видения истории. Под его руководством культовый фильм не только обрел желанный вид, но и дал фанатам тонкий намек на сущность главного героя: тварь он дрожащая или репликант?

В ногу со временем

Улучшают современные технологии старые ленты или уродуют? Широкая дискуссия об этом развернулась в конце 1990-х, когда все возможности компьютерной графики были брошены на переделку хрестоматийных картин. Фанаты негодовали, а режиссеры, не замечая их ворчания, продолжали безжалостно фотошопить пленки. Так, в мультсериале «Южный Парк» (эпизод «Даешь шляпу») Джордж Лукас и Стивен Спилберг представлены одержимыми маньяками, улучшающими свои фильмы с помощью CGI. В результате сам кинематограф убивает их на премьере молниями, словно не выдержав такого надругательства.

Взявшись в 1997 году за реставрацию «Звездных войн», Джордж Лукас говорил: «В сущности, фильмы никогда не готовы окончательно. Их лишь забрасывают. На определенном этапе кто-то со словами „Ладно, готово“ оттаскивает тебя от картины, пока ты машешь кулаками и кричишь». Все обновления в фильм должны были вводиться крайне деликатно. Новые графические элементы накладывались прямо на существующее изображение, предварительно оцифрованное и очищенное от пыли. Но что вызвало лютый гнев поклонников, так это введение новых сцен (появление Джаббы Хатта и выстрел в баре), от которых в 1977-м Лукас вынужденно отказался. Выходит, что «Звездные войны» уже давно ему не принадлежали, были вне власти его перфекционизма, оказавшись в вечности намного раньше, чем на DVD.

А вот к двадцатилетнему юбилею «Инопланетянина» Спилберг пошел еще дальше и, проведя косметический ремонт, заодно поработал над лексиконом героев. В его спецверсии слово «террорист» стало равнозначно «хиппи», фразеологизм Эллиота «дыхание пениса» испарился, а оружие в руках агентов ФБР превратилось в рации. Причем последнее перевоплощение вызвало просто бурю негодования у одних и стало кладезем шуток для других.

Все-таки иногда режиссерам надо брать пример с Андре Тешине. Готовя американский релиз «Любимого времени года» с Катрин Денёв, он вознамерился внести некоторые изменения в драму. Вошел в монтажную, провел там какое-то время и тихо вышел, оставив все на своих местах.

Переделать чужой фильм

Одно дело, когда за чужие фильмы берутся фанаты (иногда, кстати, очень достойно), а совсем другое — когда к монтажу приступают успешные профессиональные режиссеры. Разумеется, самообразование не заканчивается никогда, и в эпоху Возрождения подмастерья нередко набивали руку, копируя произведения великих мастеров или отдельные элементы картин. Проходя обучение кинорежиссуре, многие студенты до сих пор выполняют упражнение «фильм из обрезков», складывая из отснятых кем-то материалов собственную историю. Оказывается, обучение азам может остаться в далеком прошлом, к автору могут прийти призвание и премии, но чужие фильмы уже не отпустят.

Самым известным любителем перемонтировать чужие ленты является Стивен Содерберг. На его счету «Индиана Джонс: В поисках утраченного ковчега», «2001: Космическая одиссея» и «Врата рая». Однажды Содерберг дошел до того, что скрестил «Психо» Хичкока с цветным ремейком Гаса ван Сента. Причем последнему фильму режиссер вернул первозданный черно-белый вид (исключением стала всего одна сцена), а также убрал звуковое и музыкальное сопровождение (Содерберг выложил на сайте extension765.com еще несколько своих подобных работ, но не все; часть он удалил из-за проблем с авторскими правами). Всего за сутки Содерберг помог другу Спайку Джонсу вдвое сократить его мелодраму «Она». Более того, он даже предлагал свои услуги монтажера Полу Шредеру в работе над «Каньонами», однако тот от помощи отказался (и зря). Чем обусловлена страсть мастера к штудиям за монтажным столом, доподлинно не известно, но некий намек дает такая цитата: «Я пришел в кино через монтажную, и это, вероятно, лучшая школа».

Примечательна и другая история. В 1939 году Луис Бунюэль перемонтировал «Триумф воли» Лени Рифеншталь. В те годы он работал в Музее современного искусства в Нью-Йорке, и в его обязанности входил перемонтаж нацистских кинофильмов. Бунюэль должен был продемонстрировать всю мощь нацистской пропаганды и, нужно сказать, справился с этой задачей великолепно. Его «Триумф воли» был не просто короче оригинальной версии, но и вдвое интереснее и эффектнее. К версии Рифеншталь он отнесся со всем пиететом и не посмел заменять чужую пропаганду на свою собственную, сохранив дух картины, ее ритмику и образность. Спустя почти полвека Бунюэль без тени стеснения признавал, что фильм получился очень хорошим.

Были и другие таинственные истории. Например, та, когда из фильма Михаила Ромма «Ленин в Октябре» постепенно исчезал Сталин. После смерти вождя и ХХ съезда КПСС Ромм перемонтировал картину, вырезав оттуда несколько сцен с вождем. Ну а в 1963 году в финальном варианте ленты Сталин исчез полностью. Делалось это незатейливо: камера снимала экран, на котором транслировался фильм, и в нужном месте вождя перекрывала голова приглашенного актера или какой-нибудь предмет. Впрочем, «Ленин в Октябре» — это далеко не единственный пример подобного типа (Сталин скоропостижно покинул картины «Волга, Волга», «Валерий Чкалов», «В шесть часов вечера после войны», «Кубанские казаки» и многие другие). Но если Ромм убирал вождя из картины собственноручно, то в последующем эту функцию взяли на себя редактора киностудий, которые приводили фильмы к идеологически верным форме и содержанию.

Нельзя не упомянуть и об одном из главных перфекционистов современности — Вернере Херцоге. Однажды документальный мини-сериал «Счастливые люди», снятый российским документалистом Дмитрием Васюковым, чудесным образом попал в руки американского продюсера Ника Н. Рэслана. И как раз в тот момент, когда картина шла на его плазменном экране, в гости к Рэслану заглянул Херцог. Это произведение о тяжелых буднях таежных охотников поразило знаменитого режиссера. Он просто споткнулся об этот фильм. И спустя два года на свет появилась совместная картина Васюкова и Херцога «Счастливые люди: Год в тайге». Четыре серии были уложены в 90-минутную версию, акцент смещен с подробностей деревенского быта на аспект выживания в суровейших природных условиях, ну а закадровый текст прочитал сам Херцог. В этом смысле перфекционизм не зацикленность на собственном статусе, а готовность отказаться от него, ради того чтобы произведение задышало. В Лувре, в закромах голливудских студий или на чьей-то плазме.