Продюсер «Зверополиса» Кларк Спенсер о создании фильма

Считаю, что в идеале и то и другое. Когда я только начинал свою работу в кинобизнесе, мне дали отличный совет: «Твоя задача как продюсера — помочь режиссеру перенести свое видение на экран». Но, как ты понимаешь, это невозможно без определения графика работы, даты релиза, то есть какая-то составляющая твоего мозга обязательно должна держать это в уме. Если же слишком много об этом думать и брать в расчет только бизнес-сторону продюсирования, то не получится создать отличную историю. И вот что мне очень нравится в Джоне Лассетере, который сейчас возглавляет Disney Animation и Pixar Animation, так это то, что он всегда сосредоточен на сочинении лучших историй. И совершенно неважно, в какой части процесса мы работаем. Если можно что-то улучшить, Джон направит нас в эту сторону. Было бы просто сказать, что этого достаточно, что это правильно, но мы такими фразами не пользуемся. Мы говорим так: получилось ли у нас создать отличную историю? Это выливается в то, что на наших студиях сотрудники постоянно бросают вызов друг другу в попытке создать нечто лучшее. Как раз это мне очень нравится в нашем процессе. Так что да, есть графики, даты релизов, есть премьеры, но в общем и целом, будучи продюсером, я обязан создать кинематографистам те условия, в которых они создадут великолепную историю.

Самое прекрасное в том, что все трое отлично работали вместе! Ты знаешь, мы никогда не достигали такого момента, чтобы кто-то говорил: «Мне нравится вот это. Давайте сделаем по-моему». В сотрудничестве такого рода всегда есть диалог. Когда у тебя над фильмом работают такие режиссеры, как Рич Мур, Байрон Ховард и Джаред Буш, каждый из них стремится выложиться до предела, и за ними подтягиваются остальные. Они постоянно обсуждали фильм. Если у кого-то были трудности с той или иной идеей, к нему приходили на помощь. Признаться, мне понравилось управлять процессом, когда в него вовлечено сразу несколько человек. Потому что, когда у тебя всего один режиссер, есть риск пойти по одной проторенной дорожке. Нет риска. А когда у тебя несколько человек, то каждый из них ставит какую-то новую задачу. В конечном счете задача у них одна — снять отличную историю. Поэтому мы должны с ними добиться согласия в том, что именно эта идея верная.

У нас было три головы — это еще лучше!

Ну, конечно, у нас во всем есть баланс, но у Рича, определенно, есть потрясающее восприятие юмора, потому что он вышел из проектов с мощным повествованием (здесь Кларк говорит слово «сторителлинг», аналогов которому в русском нет; это переводится как «рассказывание историй», но «повествование» подходит больше всего — Прим. авт.). Из «Симпсонов» и «Футурамы», да. Он начал работать на нашей студии с 2008 года, снял «Ральфа». Это была наша первая с ним совместная работа. У него есть одна потрясающая особенность: он умеет посмотреть на сторителлинг с другой стороны. Байрон Ховард, который работал на студии Disney 20 лет (он практически вырос здесь), привнес в мультфильм наследие мультфильмов Диснея. Одна из причин, по которой мы решили снять мультик про животных, заключается в любви Байрона к старым фильмам студии «Дамбо» и «Бэмби». Очень горжусь тем, что нам удалось свести в одном проекте двух аниматоров с таким разным бэкграундом. Они соединили классику Disney с новым взглядом. По-моему, это великолепная комбинация.

В нашем случае (и я всегда это очень ценю) Джон Лассетер говорит так: «Режиссер волен выбирать сам, как лучше рассказать историю». Поэтому, если кто-то захочет снять полностью рисованный мультфильм, Джон стопроцентно поддержит его, потому что двухмерная анимация прекрасна для разных историй. Но, когда создаешь мир вроде «Зверополиса» с его мини-зверюшками и уменьшенной окружающей средой, нужно, чтобы зритель погрузился в него. И компьютерная анимация позволяет нам это сделать. Снимай мы «Зверополис» лет десять назад, то он был бы двухмерным, но нам бы не удалось создать тот мир, что у нас в кадре сейчас.

И из-за шерсти тоже! У нас есть отличная система для рендеринга шерсти, благодаря которой она получается как настоящая. Это не просто волоски, натыканные на тельце животного, а настоящая шерсть с подшерстком! У нас есть технологии, позволяющие прогонять ветер через шерсть, и она оживет. В компьютерной анимации множество подобных технологий, благодаря которым нам удается погрузить зрителя в мир мультфильма. Джон всегда говорит, что очень важно создавать правдоподобные миры, и технологии должны позволять нам делать это. Мне нравится как двухмерная, так и трехмерная анимация. Они совсем разные в плане работы над ними и даже в плане продюсирования, но мир «Zveropolisa» никак бы не получился в двухмерной рисовке.

Точно!

Да, скорее оммаж. Мы отдаем дань одному из любимых мультфильмов Disney Байрона Ховарда. Он обожал «Робин Гуда» в детстве. Кроме того, мы очень дотошно изучали рыжих лисиц. Оказалось, что с ними не так уж много можно сделать. Лиса есть лиса. Но, с другой стороны, Байрон очень любит «Робин Гуда» и немножко позаимствовал героя оттуда, но сделал его на компьютере.

О, здесь много трудностей. Как ты верно заметила, животные действительно должны быть правдоподобными, а потому мы очень тщательно изучаем их повадки и движения. Затем думаем, как сделать их прямоходящими. Важно, чтобы не создавалось ощущения, что на экране человек в костюме животного. Поэтому мы 18 месяцев провели, изучая животных. Когда будете смотреть фильм, обратите внимание, что Джуди, наша крольчиха, ходит на двух лапах, но, когда ей нужно быстро кого-то догнать, она переходит на все четыре, как и обычный кролик. Движения лиса Ника повторяют движения настоящей лисицы. Вы, может, этого не заметите, но прочувствуете. И для нас было очень важно передать ощущения от того, как двигаются эти животные в реальном мире.

Еще один трудный аспект — создание мускулатуры этих животных. С людьми просто, ведь достаточно взять за основу человеческое тело. Но у животных совершенно иная мускулатура, и нам приходится хорошенько подумать, как она работает под кожей, чтобы выглядело реалистично. Особенно это касается больших животных вроде слонов и носорогов. Так мы потратили полтора года на разработку технологий для создания мускулатуры. Но опять же я уверен, что зритель этого не заметит, но прочувствует: вот это большое и мощное животное, а это кое-кто поменьше и полегче. Джон с самого начала сказал, что «Зверополис» должен показать животных так, как ни один мультфильм прежде этого не делал.

И, пожалуй, третьей серьезной проблемой для нас стал размер животных. Было бы слишком просто усреднить всех героев, придав им примерно одинаковый рост, как это делают многие мультики о животных. Мы же решили, что жираф будет высоким, как настоящий жираф, а мышь должна быть маленькой, как настоящая мышь. В нашем мультике соотношение мыши и жирафа равняется 1:93. То есть один жираф в высоту составляет 93 мыши. Пришлось подумать, как жирафы и мыши, например, ездят в метро, поднимаются на эскалаторах, какого размера должны быть двери. Таким образом, у нашего фильма появился еще один слой, который добавит удовольствия зрителям. Для сюжета это не очень важно, но мы делаем мир, в котором живут наши герои, более правдоподобным. Как раз это мне нравится в созданном нами городе. На него смотришь и думаешь: «О, наверное, так бы все и было, не появись в мире люди».

Скажем так, есть в этом немало правды! Вообще мы взяли департамент по регистрации ТС больше как пример бюрократии, существующей во всем мире. В создании этого фильма нам было важно взять что-то из мира людей и добавить к этому животный аспект. Кто-то предложил, чтобы ленивцы работали в транспортном департаменте, и все немедленно согласились. О, мы хорошенько повеселились, когда придумывали эту сцену! По сути, каждый человек однажды сталкивался с очередями, которые продвигались слишком медленно, так что, как мне кажется, эту шутку поймут везде.

Многое! Мы постоянно что-то узнавали. Я тоже не знал, что среди животных всего 10 % хищников. В этом есть, конечно, смысл. Ну, например, мы решили, что антилопы гну, которых так много в африканской саванне, будут нашими бизнесменами. Ну, знаешь, такие типы а-ля парни с Уолл-стрит. Но в результате исследований мы узнали, что гну — самые глупые жители саванны. Как бы мы их одели в костюмы, раз они глупые? Или вот африканские буйволы — одни из самых сильных животных в мире, но их легко разозлить. Так что мы сделали буйвола шефом полиции.

Да.

Поначалу мы хотели населить город всякими созданиями, думали, будут у нас и птицы, и рептилии. Но нашей основной задачей стала история о хищниках и их жертвах. Каждая из этих групп предполагает что-то о другой, и это выливается в набор стереотипов и предубеждений. Мы решили, что рассмотрим только млекопитающих, потому что их сосуществование, по сути, определяет этот мир. Еще нас спрашивают: а что с обезьянами? А с ними вот что. Зрители решили бы, что они самые умные, а нам не хотелось отвлекать зрителя от сюжета. Всегда приходится делать выбор. Мы сосредоточились на истории хищников и жертв, так что обезьян, птиц и рептилий пришлось убрать. Но если зрителям понравится этот фильм, то есть вероятность, что мы расскажем другие истории из этого мира.

Нет, нам повезло в этом плане! Можем хоть детей рисовать, хоть животных, создавать любой мир!

Признаться честно, мне всегда хотелось работать в кинобизнесе.

Да! Мои бабушка с дедушкой держали кинотеатр, поэтому мы с семьей постоянно ходили в кино. Я обожал кино и всегда хотел снимать его. Но потом ты идешь в колледж, оканчиваешь его, и детские мечты уже кажутся совсем нереальными. А у меня был талант к математике. В общем, я поступил, как мне казалось, должным образом — пошел работать в финансы на Уолл-стрит. Но однажды кто-то сказал мне, что очень важно следовать своей мечте. И я подумал: а ведь если я никогда не попробую, то никогда не узнаю, получится ли у меня. Я переехал из Нью-Йорка в Лос-Анджелес и начал добиваться поставленной цели. Не сразу получилось, но в итоге я стал продюсировать кино. Сейчас я невероятно счастлив: занимаюсь любимым делом в компании, которая меня поддерживает во всех начинаниях, и под руководством самого Джона Лассетера. Это и правда мечта, а не работа!