Для меня всегда было так: как только я уверен, что мой сценарий доступен для восприятия и достаточно прост, тогда есть надежда на то, что мы сможем получить удовольствие от работы. В случае с «Исходом» был важен поиск локаций, подходящих по бюджету и уместных для картины эпического масштаба.
Ридли Скотт даже не помышляет об отдыхе. 37 лет он снимает кино практически без перерывов и отметился почти в каждом жанре. Нет ни одного актера, который при упоминании его имени не сделал бы большие глаза и не сказал бы долгое протяжное «о-о-о-о». Скромному и веснушчатому англичанину на студиях дают столько денег, сколько требуется, здесь его поддерживают и не контролируют.
Родившись в семье военного инженера и домохозяйки, Ридли прекрасно рисовал и отправился получать образование в художественную школу, а позднее и в Королевскую академию искусств. Именно там он снял свой первый фильм «Парень и велосипед», но до настоящей режиссуры оставалось еще долгих 15 лет работы и шлифовки мастерства, приведших к появлению «Дуэлянтов», «Чужого» и «Бегущего по лезвию».
При упоминании имени англичанина у каждого возникает собственная ассоциация с каким-то фильмом. Многие первым делом вспоминают «Чужого», но есть люди, которым дорога «Легенда», где еще невыразимо мил юный Том Круз. Кто-то тут же вспомнит о «Бегущем по лезвию» и будет отстаивать мнение о том, что это лучший научно-фантастический фильм всех времен, а кому-то близка лента «Тельма и Луиза», рассказанная с такой любовью и пониманием, что приходится сдерживать подступающие к глазам слезы.
Ридли Скотт внимателен к журналистам. Он старается отвечать на вопросы максимально полно и доступно, хотя иногда, увлекаясь, сам себя уводит в сторону. Мысль постановщика летит впереди слов и часто выбирает совершенно неожиданное направление. Следить за этим со стороны — одно удовольствие. Широко образованный и опытный Ридли в ответах часто использует аналогии и метафоры, а кроме того, может и жару поддать, используя нецензурные выражения, когда говорит о вещах, которые его волнуют.
Для обсуждения картины «Исход: Цари и боги» Скотт встречался с журналистами несколько раз. КиноПоиск предлагает вам расшифровку нашей беседы, состоявшейся на студии Fox после премьеры нескольких фрагментов фильма.
Вы же большой мастер эпического жанра. Скажите, испытываете ли какие-то трудности, работая над подобными историями? И вообще что является для вас главным испытанием в этом процессе?
(Улыбается.) Сам процесс, работа над каждым новым фильмом. Такие фильмы, как «Исход», — испытание для всех. От масштаба зависит сложность производства, но тем и интереснее. Всю мою жизнь я создавал себе трудности и сам же их преодолевал.
Этот фильм был снят в какой-то совершенно рекордный срок…
74 дня. Весь съемочный период занял два с небольшим месяца, хотя обычно на этот процесс отпускается 130—140 дней. Я не позволю Fox забыть это никогда. (Смеется.)
Вас вынудили снять фильм за такой короткий период?
Он не был бы снят, не будь у меня хорошего бюджета, так что я должен был установить цену. Все можно сделать за хорошую цену. Я давно с Fox. Мне нравится работать с этой студией, а ей нравится работать со мной. Мои следующие два проекта тоже для нее. Это «Марсианин» и «Прометей 2».
Было что-то в этом фильме особенно сложным для вас?
Нет, ничего особенно сложного. Все, что было сделано в нем, я уже делал не один раз. (Вежливо улыбается.)
Сколько обычно требуется времени, чтобы организовать все нюансы съемочного периода?
Как и в любом проекте, в работе над фильмом требуется хорошая организация. Начинается все, конечно, со сценария. Ты должен проследить, чтобы у тебя была хорошая команда, которая будет доводить текст до ума. В противном случае кино может не получить зеленый свет. Из-за бестолкового сценария множество фильмов заканчивают превышением бюджета. Я же не могу себе этого позволить. Для меня всегда было так: как только я уверен, что мой сценарий доступен для восприятия и достаточно прост, тогда есть надежда на то, что мы сможем получить удовольствие от работы. В случае с «Исходом» был важен поиск локаций, подходящих по бюджету и уместных для картины эпического масштаба.
Испания подошла?
О, абсолютно! Я снимал в Испании трижды. Это феноменальная страна. Прекрасные ландшафты, отличные профессионалы, занятые в киноиндустрии.
Вы пригласили испанскую актрису, для которой это был первый фильм на английском языке. Разве с таким выбором не сопряжен некоторый риск?
Мария Вальверде исключительно талантливая. Я увидел ее впервые в фильме моей дочери Джордан «Трещины». Она играла там с Евой Грин. Исключительная девочка. Джордан нашла ее где-то для своей картины, и я был весьма впечатлен тем, как она сыграла дочь аристократа. Прекрасный фильм, прекрасный, много чудесных актерских работ.
Возвращаясь обратно к фильму о Моисее. Вы, наверное, перечитали Библию не раз и не два?
О да.
Не показалась ли она вам сборником сказок?
Нет, там все-таки что-то есть, точно есть. Не может это быть самым большим мошенничеством в истории человечества, если 5000 лет люди сверяют свои жизни с этой книгой. Или 2500 лет по современному календарю.
Я спрашиваю потому, что археологи достаточно точно научились определять передвижения людей, но до сих пор никто не нашел никаких следов перемещения такой большой группы… Просто интересно, что выдумаете об этой истории, насколько она может быть правдивой?
Когда я получил сценарий, то история показалась мне достаточно интересной, чтобы в нее поверить. Я нанял людей переписать текст полностью с учетом самых разных возможностей того, что могло быть. У нас нет другой информации, кроме Ветхого Завета, поэтому я должен был подойти к материалу с особенной тщательностью. Это моя работа. Я должен рассказать историю, в которую зритель поверит.
Вас как-то задело, что люди критиковали ваш выбор актеров на главные роли, называя вас едва ли не расистом?
Нисколько. Мне совершенно безразлично, что они там говорят. Я отвечу всем критикам: найди приличную работу или найди возможность получить удовольствие от жизни. Это все началось еще с трейлера. Я плевать хотел на мнение критиков или любителей навешивать ярлыки. У меня есть любимое дело, и я его делаю. А что могут они? Я еще раз посоветую: живи своей жизнью и получай удовольствие от своего дела. В фильме многонациональный актерский состав. У меня работают испанские, иракские, иранские актеры. Нет египетских актеров на главные роли? Попробуй получить под них финансирование! Этот идиот в статье написал еще, что в фильме никто не выглядит как египтянин! Большинство испанцев или итальянцев выглядят как египтяне. Мы все что-то взяли от египтян. Я вполне мог бы быть египтянином того времени. Со времен Ветхого Завета расы перемешивались, и современное население Египта совсем не такое, какое было тысячи лет назад.
Это правда, что вы давно хотели привлечь Кристиана Бэйла в какой-нибудь проект?
Не совсем правда, хотя, может быть, в твоем представлении «давно» имеет совсем другие временные рамки. (Смеется.) Я познакомился с ним только шесть лет назад. Мне очень нравятся его работы, и я думал о том, что мог бы сделать вместе с ним. Я всегда так работаю, что в процессе актер как бы определяется моим воображением. Видишь ли, моя фантазия работает по своим правилам, особенно когда я читаю. Наверное, сказываются годы, проведенные в художественных школах. Сначала семь лет в Королевском колледже искусств, потом я получал стипендии для поездок в другие страны, где продолжал заниматься искусством.
Когда я читаю сценарий, то сразу вижу его в действии и начинаю рисовать раскадровку практически с первых же страниц. Потом эта раскадровка размножается и отправляется в разные студийные отделы, которые будут со мной работать. С той же раскадровкой сверяется и отдел кастинга. В процессе съемок многое меняется, но основа закладывается именно в этот момент. После того как утверждены актеры, я прекращаю импровизировать и уже действую на основе принятых решений. Иначе бы до сих пор снимал «Черного ястреба». (Смеется.)
Моя фантазия работает по своим правилам
Я обычно хорошо знаю, что делаю, когда захожу на съемочную площадку. Люди могут высказать свое мнение, я их выслушаю, но решения всегда принимаю сам, потому что в конечном итоге это будет мой фильм, и я несу за него полную ответственность. Людям это нравится, ведь проще переложить ответственность на того, кто знает, как управиться с шестью или одиннадцатью камерами в первые четыре часа рабочего дня. Ни в одной кинематографической школе вам не говорят о том, что вы не можете допустить хаоса на съемках, потому что время — деньги. В нашем случае буквально.
Кажется, я совершенно отвлекся от вопроса. Так со мной всегда. Я увлекаюсь. Вы меня останавливайте, если я ухожу от темы вопроса. Про Кристиана я ответил ведь, да? Кристиан — очень открытый человек, как и Рассел Кроу. Он всегда играет на партнера, как и положено в хорошей команде. Крис готовится к роли, проводит какое-то свое исследование. Сейчас многие актеры работают над своим домашним заданием. Без этого ты просто модель в костюме, долго не продержишься. Среди актеров очень большая конкуренция в наши дни. Серьезных артистов немного, поэтому они стараются все свои силы отдавать подготовке к роли, и это работает на пользу общей задаче. В моей картине Крис встал перед серьезной задачей — перелопатить Ветхий Завет.
Сложно было избавиться от имиджа Чарлтона Хестона, игравшего Моисея в классических «Десяти заповедях»?
Чарлтон Хестон был смельчаком и мегазвездой. Он помог многим людям. Феноменальный человек. Мы сняли другое кино, поэтому имидж Чарли нам не мешал.
Как вы нашли Джоэла Эджертона?
В начале работы над «Царством небесным» я делал пробы с Орландо Блумом, Хитом Леджером и другими актерами. Неизвестно откуда появилась запись из Австралии. На ней был парень, одетый в какой-то средневековый костюм. Он произносил: «Добрый день, я австралиец». Я, помнится, тогда сказал: «Окей, понял». Это был Джоэл, и то, что он прочитал для меня после этого, было великолепно. Мне кажется, что Джоэл был создан для театра, откуда он пришел в кино. Проходит мгновение, внезапно исчезает австралийский акцент, а вместо него появляется нечто особенное. Он блестяще прочитал мне отрывок из того сценария, и я его запомнил. Листая сценарий «Исхода», я думал, кого бы он мог сыграть. Я знаю, что Джоэл и его брат — партнеры в бизнесе, они сами продюсируют и снимают фильмы. Самое последнее из того, что я с ним видел, — «По волчьим законам». Мне фильм очень понравился. Я предложил, что если он побреет голову, то будет утвержден на роль. И он согласился! (Смеется и подмигивает.) Побрили мы ему не только голову. Фараоны в те времена были подобны богам, с гладкой кожей.
И подвели ему глаза…
Я лично подвел ему глаза. (Смеется.) Пришлось сделать это самому, потому что мои гримеры делали это неправильно. Они разделяли верхнюю и нижнюю линии, а она должна была быть сплошной. Мужчины и женщины тогда подводили глаза кайалом. Если присмотреться внимательнее к экспонатам в музеях и фрескам на стенах, то можно увидеть, какие у них были странные прически. Но на самом деле это парики, которые были скорее данью моде, чем необходимостью. Интересно то, что подобные прически были найдены только у ацтеков и инков, как и собственно конструкции пирамид. Но это совсем про другое. О чем мы говорили? О Джоэле. Я думаю, что придворные того времени, те, что носили парики, тоже ходили с бритыми головами. Это было необходимо в целях профилактики, как я понимаю. Вши, знаете ли, уже тогда имели место быть. А вот откуда пришла мода на такие парики, мы не знаем. Бог знает. Или инопланетяне. (Смеется.)
А голову вы ему тоже самостоятельно побрили?
Нет, мне такого не предложили. Я, знаете ли, хорошо рисую, лучше многих, но брить голову кому-то не пробовал. Хичкок говорил, что изображение может быть красноречивее тысячи слов. Так что я рисую, а они работают по моим рисункам. И деньги под это дают тоже. (Смеется.)
Учитывая, что в фильме довольно много необычных эффектов, надо полагать, вы использовали современные технические возможности. Интересно, если говорить в сравнении с прежними вашими фильмами, насколько новые технологии упростили процесс?
Процесс стал более увлекательным. Когда я рисую какую-то сцену, то знаю, что она оживет, если у меня в ней будет необходимость. Волны, которые зритель увидит в фильме, будут самые настоящие. (Усмехается и подмигивает.) Мы нашли компанию, которая делает программное обеспечение только для изображения воды в разных ее состояниях. Они сделали для нас волны. Работать сейчас со всеми этими новинками в технологиях не просто удовольствие. Они дополнительное вдохновение.
Я тут подробно изучал разные виды компьютерной анимации для «Марсианина», так как там у меня в этом будет серьезная необходимость. С ней можно виртуально создавать целые сцены в фильме. Но мы, тем не менее, планируем и натурные съемки. Я вот только что вернулся из Иордании. Там есть такое место, как Вади Рам. Вот там мы в феврале и будем снимать Марс. Если вы думаете, что сейчас жарко (в Лос-Анджелесе в этот день температура была около 32 градусов — Прим. КиноПоиска), то в Иордании было около 47 градусов, будет не намного меньше в феврале. Мало никому не покажется. Я давно работаю над всем этим. Обычно начинаю задолго до начала съемок. Мы связывались с NASA, с JPL в Пасадине, где они создают все эти машины для Луны и Марса. В NASA разрабатывают машины, которые будут укомплектованы людьми. Потом JLP и NASA работают вместе, когда разрабатывается миссия. Эти два отдела там заняты разработкой миссии. А почему я вдруг заговорил об этом фильме? Видите, как странно у меня мозг работает.
Что вы думаете о трехмерности изображения в кино?
Я люблю 3D. Я уже никогда не буду прежним. (Смеется.) Мы снимали в этом формате, и монтировал я тоже в нем. Это все не так уж сложно, если ты знаешь, что делаешь. Мой оператор Дариуш Вольски любит снимать многокамерным способом, как и я. Дариуш — сейчас мой любимый оператор. Я буду работать с ним столько, сколько он будет работать со мной.
Интересно, есть ли что-то на съемочной площадке, что вы не могли бы сделать своими руками?
Наверное, только одну вещь я никогда бы не пытался сделать сам — играть. Актер из меня никакой. (Разводит руки в стороны.)
А где хранятся ваши рисунки?
Раньше я их уничтожал, но был довольно быстро остановлен в этом занятии. (Смеется.) Большинство моих раскадровок и рисунков хранятся у меня дома. Очень многое я отдал в Университет Южной Калифорнии (USC) и в Калифорнийский университет в Лос-Анджелесе (UCLA). Там есть большое отделение кинематографии, где они их хранят. Мой сын учился в USC. За годы работы у меня накопилось очень много оригинальных раскадровок. Вы даже вообразить не можете сколько. Я был поражен, узнав их стоимость! Решил хранить для себя на случай, если останусь безработным и без пенсии. (Смеется.)
Этот год был в какой-то степени разочарованием для американских студий. Как вы думаете, у зрителей меняется отношение к блокбастерам?
Абсолютно. По-моему, интерес к ним постепенно ослабевает. Мне кажется, что останется немного из тех, кто способен привлечь зрителя в кинотеатры. Хотелось бы надеяться, что я один из тех немногих. Я знаю, что делаю сегодня, что буду делать через неделю, в следующем году или даже через год. А вот дальше этого я не знаю. Тут уже трудно сказать. Хороший блокбастер сделать очень тяжело. Это только кажется просто, но на самом деле это сложный процесс.
А вы взялись бы за фильм о супергерое?
Конечно, если там интересная история. Моисей тоже по-своему супергерой, разве нет? (Смеется.) Все зависит от того, какой мне предлагают сценарий. Если он хорош, то будет о чем говорить. Самое главное — основа, материал, история.
Буквально пару слов о втором «Прометее». Он будет связан с первым или с оригинальной историей о Чужом?
Нет, второй фильм продолжит историю, начатую в первом. Мы начнем с того, на чем закончили. У нас будет Майкл Фассбендер, но без головы. (Смеется.) Они отправятся туда, откуда пришли Инженеры. Помните, главная героиня сказала: «Я хочу туда, откуда пришли они»? А вот я не хочу туда, откуда пришел. (Смеется.) Словом, о «Прометее» говорить пока рано.
